Вход    
Логин 
Пароль 
Регистрация  
 
Блоги   
Демотиваторы 
Картинки, приколы 
Книги   
Проза и поэзия 
Старинные 
Приключения 
Фантастика 
История 
Детективы 
Культура 
Научные 
Анекдоты   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Персонажи
Новые русские
Студенты
Компьютерные
Вовочка, про школу
Семейные
Армия, милиция, ГАИ
Остальные
Истории   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Авто
Армия
Врачи и больные
Дети
Женщины
Животные
Национальности
Отношения
Притчи
Работа
Разное
Семья
Студенты
Стихи   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Иронические
Непристойные
Афоризмы   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рефераты   
Безопасность жизнедеятельности 
Биографии 
Биология и химия 
География 
Иностранный язык 
Информатика и программирование 
История 
История техники 
Краткое содержание произведений 
Культура и искусство 
Литература  
Математика 
Медицина и здоровье 
Менеджмент и маркетинг 
Москвоведение 
Музыка 
Наука и техника 
Новейшая история 
Промышленность 
Психология и педагогика 
Реклама 
Религия и мифология 
Сексология 
СМИ 
Физкультура и спорт 
Философия 
Экология 
Экономика 
Юриспруденция 
Языкознание 
Другое 
Новости   
Новости культуры 
 
Рассылка   
e-mail 
Рассылка 'Лучшие анекдоты и афоризмы от IPages'
Главная Поиск Форум

Детективы лишь отчасти - - Сент-Женевьев-де-Буа

Проза и поэзия >> Русская современная проза >> См. также >> Юденич, Марина >> Детективы лишь отчасти
Хороший Средний Плохой    Скачать в архиве Скачать 
Читать целиком
Марина Юденич. Сент-Женевьев-де-Буа

---------------------------------------------------------------

© Copyright Марина Юденич

Email: jdeni@dol.ru

---------------------------------------------------------------

Светлой памяти моей бабушки Н. Д. Ю. посвящаю

* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. СОБЫТИЯ *


     Лето в Париже - милая и уютная пора Его не портят частые дожди и очень жаркие дни, когда плавится асфальт и душно даже под зонтиками уличных кафе Сегодняшний день выдался жарким Прочувствовать этого он еще не успел - кондиционер в гостиничном номере работал на полную мощность и он ощущал себя скорее озябшим, нежели разморенным теплом летнего утра Окна его спальни выходили практически во двор американского посольства и отодвинув тяжелую вышитую гардину он некоторое время наблюдал за темнокожими рабочими, грузившими контейнеры с дипломатическим мусором в маленький грузовичок Им-то точно уже было жарко- с высоты шестого этажа хорошо различимы были взмокшие фирменные рубашки и даже струйки пота, бегущие по шоколадной коже лиц Да, жарким было уже и раннее утро Размышляя об этом, он с удовольствием принял прохладный душ и как раз вовремя, мелодичный звонок в дверь, оповестил о том, что доставлен заказанный с вечера завтрак Закутавшись в белый махровый халат украшенный гербом графа Де Крийон, бывшего хозяина знаменитого парижского дворца, ныне превращенного в не менее знаменитый отель, и на ходу растирая полотенцем влажные волосы он поспешил отворить дверь служащему отеля, вкатившему столик с завтраком. Они обменялись несколькими дежурными фразами, причем француз не преминул принести ему свои извинения по поводу несносной жары - он легко отмахнулся - в его машине хорошо, как и в номере работает кондиционер, француз почти искренне обрадовался и, получив приличные чаевые, почтительно удалился

     За завтраком он бегло просмотрел парижские утренние газеты, но больше внимания уделил телевизору, настроив его на российскую программу, впрочем ничего нового из нее не почерпнул - в Москве все было по-прежнему: падал рубль, ругались депутаты, кого-то взорвали в своем автомобиле - имя несчастного было ему незнакомым, и то, слава Богу! А вот горячие круассоны в Де Крийоне бы как всегда отменными - он с удовольствием воздал им должное, щедро сдабривая маслом и медом, и испытал даже некоторое сожаление, когда с завтраком было покончено Он любил завтракать в отелях Даже еще в ту пору своей советской молодости, когда о роскошных пятизвездочных отелях, сродни тому, который принимал его сейчас, ему не приходило в голову даже мечтать, он любил скромные многолюдные завтраки в небольших европейских гостиницах с неизменными горячими булочками, ароматным кофе, набором конфитюров и меда на столах и всевозможными копчеными, вареными и прочими необыкновенно вкусными закусками на " шведском столе", сочными баварскими сардельками и английской глазуньей с бэконом Тогда он обязательно позволял себе еще и бутылочку-другую холодного восхитительного пива, и это было верхом блаженства Теперь, допивая ледяной свежевыжатый грейпфрутовый сок, он только улыбнулся далеким " совковым" воспоминаниям и даже немного взгрустнул: прошлой первобытной радости теперь уже не ощутить, чтобы приятного не случилось в жизни. " За что боролись... ", - философски подумал он и снова перешел в спальню - нужно было одеваться, машина, видимо уже ждала его у подъезда отеля Грядущий день был практически свободен - вчерашним ужином он поставил точку в деловой части визита, а возвращаться решил завтрашним утренним рейсом "Эр-Франс" Посему сегодня праздно оставался один на один с Парижем - и сознание этого настраивало его на легкий и беззаботный лад Впрочем вчера, возможно под воздействием двух рюмок настоящего разлитого по бутылкам в далеком 1923 году "Кальвадоса" в баре отеля, куда он заглянул уже глубокой ночью, он принял довольно неожиданное для себя решение "Кальвадос", конечно же был не причем: он был вовсе не пьян, скорее все дело было в музыке Пианист в баре оказался русским и, угадав соотечественника, среди нескольких горланящих сверх меры, подвыпивших американских пар и двух мрачных арабов, не сводящих с ярких американок круглых масляных глаз, вдруг заиграл Вертинского " Вы ангорская кошечка, статуэтка японская, вы капризная девочка с синевой у очей, вы такая вся хрупкая, как игрушка саксонская... ". Слова вспомнились ему сразу и дивно сплелись с мелодией, он готов был поспорить, что может допеть до конца, ни разу не сбившись. Это было удивительно- с той поры, когда он слышал этот мотив, прошло очень много лет. Правда слушал он его в ту далекую пору очень часто - почти каждый день Бабушка,. на воспитание которой был он отдан лет в пять, а может и раньше, в кампании тогдашних своих подруг музицировала ежедневно и "черные веера", " ангорские кошечки" и " лиловые негры в притонах Сан- Франциско" были ему известны куда лучше, чем Золушки и гадкие утята Он выпил еще одну, возможно уже и лишнюю рюмку "Кальвадоса", выкурил "Монте-Кристо" и покидая бар, оставил на рояле стодолларовую купюру Музыкант благодарно улыбнулся ему грустной немного улыбкой и заиграл "Подмосковные вечера" " Вот это уже напрасно, - рассеянно подумал он, поднимаясь в лифте на свой шестой этаж и вдруг решил, что завтра поедет на русское кладбище в предместье Парижа - Сент Женевьев Решение это действительно пришло вдруг Никогда ранее не был он на этом прославленном кладбище и ничего не связывало его с ним, кроме разве что того обстоятельства, что там нашли последний свой земной приют люди, творившие в той или иной степени историю его страны Но он не был сентиментален Однако, поднявшись к себе в номер и уже отходя ко сну он еще некоторое время размышлял о завтрашней поездке и еще более утвердился в решении ехать


     Утром вечерние фантазии, особенно пришедшие на не очень трезвую голову, как правило, не вызывают вчерашнего энтузиазма., если не представляются вовсе нелепыми и абсурдными. Такое - часто случалось и с ним. Но сегодня это было не так Он налил себе еще одну чашку уже остывшего кофе и с удовольствием прихлебывая ароматный напиток, задумался На кладбище ехать ему по-прежнему хотелось - это было вполне определенное ясное желание. Хотя до вчерашнего вечера он предполагал провести последний свободный день в Париже совсем иначе - как делал это обычно - пробежаться по хорошо знакомым магазинам, пополнив свой гардероб и приобретя необходимые подарки, потом, если погода будет тому соответствовать, безмятежно пошляться по улицам, оставив машину где-нибудь в тени деревьев, но неподалеку от маршрута прогулки, чтобы устав, можно было быстро вернуться в ее прохладный уютный салон, потом долго и со вкусом отобедать в " Гранд - Каскаде" - знаменитом парижском ресторане, который он любил с истовостью снобствующего туриста. Варианты проведения вечера были различны - на этот случай в дальнем углу портмоне, чтобы не мельтешить перед глазами и не попасться под руку в неподобающий момент, хранилась визитка мерзкого весьма типа - Пети Бестермана, берущего на себя труд организации досуга состоятельных русскоговорящих господ в ночном Париже Впрочем, иногда он пускался и в свободное плавание и всякий раз приключения были легки и необременительны Все это можно было легко организовать еще и сейчас, но допивая кофе он остался верен принятому ночью решению

     Это было странно.

     Водителя- серба, носящего французское имя Манэ - с ним он всегда работал, приезжая в Париж, решение патрона, пожалуй тоже слегка удивило, но разумеется, вида он не подал. Лишь коротко взглянул в зеркальце на пассажира чуть внимательнее и острее, нежели обычно. Однако, минута канула в вечность, и солидный " Мерседес" уже катил по запруженным машинами парижским магистралям, побиваясь к окраине столицы

     Бабушка его любила романсы Вертинского, но это было, пожалуй, самое достойное из ее песенного репертуара, далее следовали всевозможные "Танго сильнее смерти" и " Шумит ночной Марсель в притоне "Трех бродяг" Под эту музыку и прошли его ранние детские годы Еще бабушка тайком от родителей читала ему дневники Вырубовой, зачем-то изданные в первые годы советской власти, стихи Надсона и Зинаиды Гиппиус, и еще каких-то авторов, имена которых он сейчас вспомнить не мог. Часто повторяла бабушка, что человек только тот, кто комильфо, подчеркивая, что цитата принадлежит раннему Тостому, из чего следовало, видимо, что более поздние убеждения графа она не разделяла При этом бабушка запросто назвала великого писателя - графом Львом Николаевичем, а императрицу Александру Федоровну, если речь вдруг заходила о доме Романовых - несчастной Алекс Из всего этого можно было сделать вывод. что бабушка его если и не принадлежала к царствующей династии, то уж непременно провела молодость свою в высшем Петербургском свете, будучи представленной ко двору, и накоротке знавшей его обитателей

     Все это было категорически не так - она родилась в маленьком провинциальном южнорусском городишке и никогда до замужества, а оно состоялось уже в ту пору, когда ни Романовых, ни их двора, ни Петербургского высшего общества, ни самого Санкт-Петербурга не было и в помине, его не покидала Правда, родилась она в семье местной технической интеллигенции, впрочем такое обозначение социального положения тогда было неизвестно. Говорили проще - бабушкина семья принадлежала к мещанскому сословию - ее отец был инженером- путейцем Семья жила, видимо, неплохо. И бабушка, и все пять ее сестер, окончили местную гимназию и смиренно ожидали замужества, которое их к всеобщему удовольствию не миновало. Что же касаемо бабушкиных замашек и претензий на великосветскость, то причиной их была директриса местной гимназии, дама в действительности некогда принадлежавшая к высшему обществу и даже настоящая княгиня, но избравшая для себя модный во времена ее молодости путь хождения в народ и начавшая карьеру простой учительницей, завершая ее в преклонном возрасте в должности директрисы небольшой женской гимназии в маленьком провинциальном городке Народнические идеи видимо с годами выветрились из ее души и не владели более разумом, а вот воспоминания о прекрасной сказочной почти, особенно на фоне пыльной провинциальной скуки, петербургской юности, напротив, проступили ярко и теперь она щедро делилась ими с воспитанницами, порождая в их неокрепших душах сонм девичьих волнений и мечтаний, облеченных в весьма конкретные образы и сцены, красочно живописуемые престарелой наставницей

     Настал февраль, а затем и октябрь семнадцатого, но в жизни скромной семьи инженера путейца мало что изменилось - поезда ходили и при большевиках и во время коротких налетов добровольческой армий, и все шло своим чередом, включая замужества дочерей и рождение внуков. Той, которой суждено было стать его бабушкой, повезло впрочем более других в семье - ею увлекся молодой чекист со смешной крохотной фигуркой мальчика подростка и столь же смешной фамилией Тишкин, увлекся серьезно, вскоре просил ее руки и получил согласие Смешными у его деда- чекиста, были только рост и фамилия - во всем прочем это был человек крайне серьезный и последовательный В двадцать семь лет он уже возглавлял ЧК того самого маленького городка, в тридцать семь - был крупным чином НКВД и жил с семьей в Москве в огромной по тем временам квартире в доме на проспекте Мира. К пятидесяти маленький чекист Тишкин стал генералом госбезопасности и уже до самой своей смерти в шестьдесят седьмом году бессменно возглавлял одно из управлений на Лубянке, снискавшее себе едва ли не самую мрачную славу Позже, изучая новейшую отечественную историю в школе, а затем и в институте, он тщетно силился понять, как умудрился дед пережить и даже благополучно весьма пересидеть все многочисленные лубянские чистки Складывалось впечатление, что каждая новая сокрушительная для большинства его коллег волна разоблачений и массовых их репрессий, его, напротив, подбрасывала вверх к новым должностям, званиям и кабинетам, с каждым разом все более и более величественным, поражавшим посетителей прежде всего своими размерами - маленький Тишкин, видимо, исподволь все же компенсировал свои комплексы и таким способом Про другие - ходили особо мрачные слухи Однако спросить об этом деда он не посмел бы никогда, будь тот хоть бы даже жив к моменту, когда подобные вопросы стали приходить в голову внука. Впрочем, надо сказать откровенно, особо они его никогда не занимали

     Дед умер, когда ему исполнилось восемь лет и маленькому Диме показалось тогда, что в этот момент вся семья дружно опустилась с цыпочек, на которых передвигалась в стенах отчего дома все предыдущее время, впервые став на полную стопу. Впрочем, пока был жив дед, это похоже никого особенно не тяготило. По крайней мере, он по малолетству этого не замечал Бабушка умудрялась украшать суровый большевистский быт, диктуемый мужем, при помощи правда прислуги - горничной и кухарки - заливной осетриной и запеченным боком барана, мебелью из карельской березы, вывезенной в сорок пятом из оккупированной Германии, где дед работал несколько послевоенных лет, кружевным постельным бельем и скатертями того же происхождения вкупе с картинами известных, как выяснилось много позже авторов и прочей домашней утварью отлитой преимущественно из благородных металлов В отсутствие деда, а бывал он дома крайне редко, последние годы предпочитая поводить даже короткие часы отдыха на большой даче в Валентиновке, бабуля не оставляла и своих музыкальных и литературных пристрастий, охотно посвящая оставленного на ее попечение внука в тайны петербургского высшего света, которые поведала ей в далекую пору юности русская княгиня - народница, расстрелянная, к слову, в двадцатом, и скорее всего не без ведома чекиста Тишкина за связь с бело офицерским подпольем Но об этом бабушка вспоминать не любила

     - Все дело в бабушке, именно в ней, - так решил он рассеянно обозревая окрестности Парижа мелькавшие за окнами машины. - все эти графья, князья, были ее неутоленной страстью, ничего удивительного, что ее же любимый Вертинский навеял мне кладбищенские мотивы, удивительно другое - как это все ее аристократические заморочки не стоили деду карьеры, а то и головы Но с дедом вообще много чего удивительного

     - Кладбище, - сказал Манэ, сделав ударение на втором слоге Прозвучало торжественно и немного таинственно Манэ уже аккуратно парковал машину возле неброских кладбищенских ворот, осененных тенью пышных крон. - Там внутри есть русская церковь, - бесстрастно сообщил Манэ и вежливо поинтересовался - Вас проводить? - видно было, впрочем, что ему совсем не хочется бродить по кладбищу, пусть и овеянному славой упокоенных там людей К тому же на улице было жарко

     - Нет, спасибо Я поброжу недолго, оставайтесь здесь - ему действительно не нужны были провожатые и он был абсолютно уверен, что прогулка не займет у него много времени В конце концов, это был всего лишь каприз, навеянный минутными воспоминаниями детства Размышляя подобным образом, он покинул машину

     Стояло лето одна тысяча девятьсот девяносто восьмого года Его звали Дмитрием Поляковым, от роду было ему тридцать девять лет В недалеком прошлом был он женат, но теперь состоял в разводе, успешно весьма занимался бизнесом и жил постоянно в Москве


     Двадцатый, страшный век пришел на планету и шквал немыслимых испытаний обрушился на головы людей Словно кто-то, впуская в дом новое тысячелетие, неплотно притворил после дверь и в оставленную щель сначала тонкой струйкой, а уж потом, полноводным потоком, вовсе сорвав ее с петель, хлынули страдания и беды Еще не прогремел выстрел в Сараево, и жив был несчастный эрцгерцог Фердинанд, и еще не грянули залпы на подступах к Зимнему дворцу, морозным январским днем 1905. Еще не свистели в воздухе нагайки казаков, а вздыбленные их кони не казались ожившими враз творениями Аненнкова, но уже в холодном и сыром, " чахоточном" воздухе Питера, под серым его небом, низко лежащим на крышах домов, была разлита тревога и ожидание грядущих страшных перемен

     Лихорадочное сумасшедшее, замешанное на крови и разврате веселье бушевало в городе В сияющих хрусталем и бронзой люстр, бриллиантами обнаженных женских плеч и рук великосветских салонах, пронизанных кокаиновым туманом, сотрясаемых сумасшедшими спорами и безумными виршами богемных сборищах, грязных вонючих трактирах темных рабочих окраин - всюду веселились одинаково, поправ все правила, нормы, мораль, так, словно нынешняя ночь, окаянная и последняя не только в жизни, но и на всей планете, а далее - темень, хаос и небытие окутают мир и в нем ничего, ни вечной жизни, ни расплаты, ни Страшного Суда и нет над ними более Великого Судии и ничего нет, коме темных холодных, пронизанных страхом и пороком ночей. Смутные, страшные, одни отвратительнее другого слухи, грязными тяжелыми волнами несла по городу молва, как безразличная ко всему темная холодная река катила свои волны в гранитных коридорах набережных. Но и они уже не потрясали умы и не заставляли трепетать сердца, ибо нечеловеческое, сродни дьявольскому шабашу веселье прочно поселилось в городе рука об руку с мрачной тупой апатией приговоренного к скорой смерти узника

     Так и жили с начала века. А слякотной и промозглой декабрьской ночью встречали год 1917

     Был уже четвертый час пополуночи Сильно шумела молодежь в гостиной. громче других слышался пьяный голос Стивы - ее младшего сына Степушки, звавшего всех ехать в какой-то кабак на Васильевском Он спешил побыстрее покинуть дом, чтобы там без родительских глаз разгуляться уж так, как привык последние годы Пускай едет - ей и вправду было все равно- сын давно стал далеким, чужим молодым мужчиной, из той породы,. что всегда не вызывала в ней ничего кроме гадливости и отторжения. Но теперь с этим ничего поделать было нельзя и в душе она желала, чтобы он поскорее покинул дом, женившись или поступив на военную службу Плохо было то, что они непременно утащат с собой Ирину - семнадцатилетнюю красавицу - младшую последнюю дочь, но и с этим даже бороться не было у нее сил К тому же страшное подозрение вот уже несколько месяцев снедало ее душу - глаза Ирины и без того огромные, последнее время казались ей неестественно расширенными, словно безумными, блестящими фарфорово, как у дорогой искусно исполненной куклы, речи были туманны и невнятны. Она бывала лихорадочно активна, все порывалась что-то делать - писать стихи, сочинять музыку, немедленно ехать в госпиталь и там ухаживать за самыми тяжелыми ранеными, потом вдруг начинала бранить государя и правительство доказывала неизбежность и необходимость срочных революционных перемен, а потом надолго впадала в апатию, более напоминающую транс и часами сидела, не меняя позы и не отводя невидящих глаз от какой-то одной случайно избранной ею точки на стене или в оконном проеме Она все более утверждалась в мысли. что дочь сражена порочным недугом наркомании и не знала способов и путей с этим бороться

     Все чаще ей становилась известно, что Ирина сопровождает брата во всех его похождениях и теперь они оба возвращались домой под утро, почти не таясь и лишь слегка приглушая голоса, проходя мимо ее комнаты, а после до самых сумерек оставались в постелях. выходя к чаю, когда уже зажигались под окнами особняка газовые фонари, измотанные и помятые будто и не спали вовсе весь минувший день

     Она почти не говорила с ними, если не считать обыденных фраз, без которых просто невозможно обойтись, живя под одной крышей и совершенно не имела представления, как будут жить они дальше В будущем мерещилось ей что-то ужасное настолько, что она даже не могла себе представить этого в более ли менее определенных картинах, и от этого сердце в груди почти переставало биться, замирало предчувствуя словно скорую страшную кончину Ужасным было и то, что ей не кому было рассказать о постигших ее бедах и страданиях Несколько лет назад она овдовела и кроме двоих детей рядом теперь не было ни одной близкой души Делиться же подобным с приятельницами не принято было в их кругу, да хотя бы и в память о покойном муже, она никогда не посмела бы вынести такой позор из величественных стен своего прославленного дома В молодости очень близка душевно была она со своей сестрой - Ольгой, но та каким-то совершенно непостижимым образом - потому что и увлечения, и круг чтения, и верования и представления о жизни у них, как казалось ей, были безумно схожи, вдруг решительно отреклась от мирской жизни, со страшным скандалом покинула родительский дом и приняла постриг в одном из небольших монастырей на юге России Они переписывались изредка, но все реже и реже, потому что каждой из них жизнь другой казалась далекой и неинтересной - писать, стало быть, было не о чем. Сейчас ей было лишь известно, что сестра жива и по-прежнему монашествует далеко на юге. Но мысли написать ей о своей теперешней боли не приходило в голову - Ольга стала совершенно чужим ей человеком, даже облик ее в памяти бы размыт и переменчив, иногда сестра вспоминалась ей одной, а иногда в совершенно иначе, и, перебирая иногда, в минуты особой тоски старые семейные фотографии она с удивлением смотрела на молодую девушку с глубокими, тогда уже строгими, задумчивыми глазами и тяжелой темной косой, переброшенной через плечо

     Громко хлопнула дверь парадной - дети покинули дом, ей не хотелось даже думать о том, куда они направятся теперь

     Стараясь не шуметь, прислуга убирала посуду в гостиной, боясь потревожить сон хозяйки

     Была половина четвертого утра.

     Наступил год одна тысяча девятьсот семнадцатый В девичестве ее звали княжной Ниной Долгорукой, теперь же ей шел пятьдесят третий год и она звалась баронессой фон Паллен


     День и впрямь выдался жарким - он ощутил это сполна, едва покинув прохладный салон автомобиля и ступив на раскаленный асфальт улицы. Однако уже через несколько минут зной перестал быть нестерпимым и даже просто раздражать его - он шагнул за кладбищенские ворота, а там под сенью деревьев в тиши и покое аллей и дорожек, посыпанных мелким шуршащим гравием, дышалось совсем иначе. Воздух был пропитан ароматом цветущих кустарников, молодой травы и свежей земли, особенно сильным в жарком мареве дня, но именно это и скрадывало жару, делая ее не столь ощутимой. Чем-то еще был насыщен этот воздух, и он не знал тому названия, но именно так всегда пахнет на кладбищах, причем именно на юге Много лет назад, когда живы были еще родственники бабушки в маленьком южном городке,. она наносила им визиты каждое лето и иногда брала его с собой. Там они обязательно ходили на кладбище, посещая многочисленные могилы умершей бабушкиной родни. На это уходил как правило целый день и он очень хорошо помнил маленькое ухоженное кладбище с аккуратными дорожками также посыпанными гравием и строгими скорбными пирамидальными тополями, обрамляющими главную аллею и даже название его помнил до сих пор - кладбище называлось " Госпитальным" Сейчас знаменитое на весь мир русское кладбище в предместье французской столицы чудным образом напомнило ему то, далекое маленькое, теперь возможно уже и стертое с лица земли какими-нибудь новостройками кладбище. Как он помнил, оно находилось едва ли не в центре города, и такой исход был наиболее вероятен. Еще он вспомнил, что однажды спросил бабушку, почему кладбище называется госпитальным, и она объяснила ему, что сначала здесь хоронили солдат скончавшихся от ран в госпитале во время войны

     - Какой войны? С фашистами? - тут же полюбопытствовал он, будучи, как любой мальчик в его возрасте, увлечен войнами и их историей

     - Господи, конечно же нет, глупенький, - ответила бабушка, - Гражданской войны, с белыми. Пойдем, я покажу тебе монумент красным солдатам

     Они довольно долго пробирались в дальний конец кладбища, к самой ограде, здесь дорожки были слегка запущены, кустарники и высокая трава отвоевывали себе их пространство. Но бабушка была женщиной целенаправленной - в конце концов они выбрались на маленький пятачок, в центре которого высился небольшой обелиск из белого камня увенчанный красной звездой " Героическим бойцам красной гвардии, павшим в борьбе с белогвардейскими мятежниками Октябрь! 921 года" - такие слова были высечены на обелиске, а три белые мраморные плиты под ним были испещрены именами похороненных здесь солдат революции Бронза на тиснение букв кое-где облупилась, и слова читались с трудом, но дежурные венки, правда, тоже слегка пожелтевшие, и с выцветшими лентами подпирали обелиск со всех сторон, подчеркивая, что память красных бойцов местные власти все-таки чтили. Бабушка, однако, осталась недовольна, и осуждающе покачивая кружевным старорежимным зонтиком, под которым скрывалась от палящих лучей южного солнца, грустно заметила

     - А ведь здесь похоронены и дедушкины товарищи чекисты, убитые мятежниками

     Он бабушкину реплику почти не расслышал, потому что внимание его привлекли какие-то странные бугорки, прилепившиеся к щербатой кирпичной стене, опоясывающей кладбище, густо поросшие высоким бурьяном под которым проглядывалась прошлогодняя пожухлая и местами гниющая листва

     - Там что, мусор складывают? - спросил он бабушку, указывая туда пальцем. Проблема мусора взволновала его не случайно, бабушка его была великой аккуратисткой и засохшие цветы и черепки кем-то разбитой вазочки, собранные ею с могилы родственников, не выбросила за ограду, а педантично сложила в пластиковый пакетик, которые поручила ему донести до помойки возле кладбищенских ворот Пакетик сильно его обременял и сейчас он обрадовался возможности от него избавится, но ошибся. Более того, бабушка от чего-то рассердилась

     - Нет, не мусор Что ты везде суешь свой нос! Там зарыты преступники, - она схватила его за руку и почти поволокла назад, но он не обратил на это внимания, так был потрясен услышанным

     - Как зарыты? Без гробов? - почему-то он именно так представил себе значение слова " зарыты" В другом случае, бабушка, наверное бы сказала - похоронены

     - Господи, Боже мой! Что ты несешь? Откуда я знаю, как они зарыты? - они почти бежали по заросшей тропинке, пробираясь к центральной аллее, но он не унимался

     - Какие преступники, бандиты?

     - Белогвардейцы, мятежники Они убили дедушкиных друзей, я же говорила тебе, ты ничего не слушаешь, - бабушка почти плакала, так расстроил он ее своей любознательностью, но в него словно вселился бес

     - А кто их зарыл?

     - Да замолчи ты, прости Господи душу мою грешную! Это не ребенок, а наказание Господне! Откуда я знаю, кто их зарыл? Солдаты, наверное или заключенные... Все, немедленно закрой свой рот и чтобы я тебя больше не слышала Мне сейчас будет плохо с сердцем!

     Этого он боялся Когда бабушке становилось плохо с сердцем, пугался даже дедушка Говорили, что у нее стенокардия или грудная жаба, от одного этого названия ему хотелось плакать Теперь он немедленно замолчал, и тема был навсегда закрыта

     А потом он просто все это забыл, чтобы тридцать с лишним лет спустя вдруг вспомнить отчетливо и ярко, ступив на тенистые аллеи русского кладбища Сент - Женевьев де Буа под Парижем

     Странная все же штука, наша память, - подумал он, но долго предаваться размышлениям и воспоминаниям ему не пришлось, внимание очень скоро оказалось приковано к могильным плитам и надписям на них. Он медленно читал их, шагая вдоль безлюдных аллей, и ему иногда начинало казаться, что тихо шелестят страница истории, или вдруг оживали в памяти поэтические строчки, отзываясь на имя, высеченное на мраморе или граните. Душа же пребывала в состоянии удивительно покоя и умиротворения, которое редко испытывал он в своей суетной жизни. И не было не печали, ни тоски. Не скорбью веяло от старых плит, а тихой светлой грустью И это редкое состояние души его вместе с удивительным ни на что не похожим ароматом растворенном в горячем, но не душном воздухе было так приятно и восхитительно даже, ( хотя в обыденной жизни он был чужд какому бы то ни было пафосу и уж тем более, чувствительной восторженности), что хотелось чтобы это длилось вечно Он не замечал времени и все шел и шел вдоль величавых гробниц, не чувствуя усталости и не намереваясь возвращаться в машину по крайней мере в ближайшие часы

    

... ... ...
Продолжение "Сент-Женевьев-де-Буа" Вы можете прочитать здесь

Читать целиком
Все темы
Добавьте мнение в форум 
 
 
Прочитаные 
 Сент-Женевьев-де-Буа
показать все


Анекдот 
Завод по производству медных тазов накрылся собственной продукцией.
показать все
    Профессиональная разработка и поддержка сайтов Rambler's Top100