Вход    
Логин 
Пароль 
Регистрация  
 
Блоги   
Демотиваторы 
Картинки, приколы 
Книги   
Проза и поэзия 
Старинные 
Приключения 
Фантастика 
История 
Детективы 
Культура 
Научные 
Анекдоты   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Персонажи
Новые русские
Студенты
Компьютерные
Вовочка, про школу
Семейные
Армия, милиция, ГАИ
Остальные
Истории   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Авто
Армия
Врачи и больные
Дети
Женщины
Животные
Национальности
Отношения
Притчи
Работа
Разное
Семья
Студенты
Стихи   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Иронические
Непристойные
Афоризмы   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рефераты   
Безопасность жизнедеятельности 
Биографии 
Биология и химия 
География 
Иностранный язык 
Информатика и программирование 
История 
История техники 
Краткое содержание произведений 
Культура и искусство 
Литература  
Математика 
Медицина и здоровье 
Менеджмент и маркетинг 
Москвоведение 
Музыка 
Наука и техника 
Новейшая история 
Промышленность 
Психология и педагогика 
Реклама 
Религия и мифология 
Сексология 
СМИ 
Физкультура и спорт 
Философия 
Экология 
Экономика 
Юриспруденция 
Языкознание 
Другое 
Новости   
Новости культуры 
 
Рассылка   
e-mail 
Рассылка 'Лучшие анекдоты и афоризмы от IPages'
Главная Поиск Форум

Кривин, Феликс - Кривин - Фантастика-буфф

Проза и поэзия >> Русская современная проза >> См. также >> Кривин, Феликс
Хороший Средний Плохой    Скачать в архиве Скачать 
Читать целиком
Феликс Кривин. Фантастика-буфф

-----------------------------------------------------------------------

Авт.сб. "Хвост павлина". Изд. "Карпаты", Ужгород, 1988.

OCR & spellcheck by HarryFan, 16 January 2001

-----------------------------------------------------------------------

1. БЕРЕГИТЕ МУЖЧИН!


    Внимание полицейского инспектора Хоста уже давно выбросило белый флаг и бредет под конвоем слов, монотонных, невыразительных, похожих друг на друга:

    - Он исчез неделю назад... Сначала, я не придавала значения... То есть, вы меня понимаете... не может жена не придавать значения, когда муж не ночует дома...

    Не умеют пострадавшие ярко страдать, не умеют рассказать о происшествии так, чтобы дух захватило. Да и сами происшествия, откровенно говоря... Кого они могут взволновать? Только не инспектора. А ведь есть же происшествия, есть преступления... Вот, например, хоть это. Ограблен универсальный магазин. Но не примитивно, со взломом и отключением сигнализации. Преступник, инопланетянин, а точнее, плутонянин, прилетевший на Землю с планеты Плутон, взял кассу, приняв образ кассира. Он провел операцию спокойно, без шума, но, по неопытности, не оставил следов. Поэтому подозрение, естественно, пало на кассира. Увидев, что он обнаружен, преступник поспешно покинул образ кассира и принял образ заведующего секцией "Мужские костюмы". Там его тоже засекли, и он перебазировался в секцию "Чулки, носки". Когда все секции были исчерпаны, преступник принял образ директора магазина. Но полиция оцепила магазин, стянула к нему крупные силы и уже приготовилась брать универмаг штурмом... Тут-то плутонянин пошел на крайнюю меру: он отключил гравитацию, и универмаг, лишенный земного притяжения, легко поднялся в воздух. Все здание, со всеми товарами, даже теми, что в подсобке и под прилавком, взмыло в воздух, и только служащие универмага остались стоять на земле: они до того наворовались, что не могли оторваться от земли даже в условиях полной невесомости. Тут-то их всех и замели.

    Так, благодаря вмешательству инопланетных сил, было раскрыто крупное преступление. Этот случай был описан в литературе.

    А вот другой случай, тоже описанный в литературе. Воспользовавшись новейшими достижениями телепатии, преступник присвоил мысли, которые ему никто не передавал. Метод передачи мыслей на расстояние он использовал для хищения чужих мыслей. В результате известный профессор, автор многих замечательных открытий, вдруг перестал делать открытия и понес такую околесицу, что вся кафедра разбежалась. А молодой аспирант вдруг стал высказывать мысли, которые по плечу только крупному научному авторитету. Это-то и навело полицию на след. Краденую вещь можно скрыть, но мысли не скроешь.

    Конечно, преступник получил по заслугам. Суд вынес решение: на всех работах, которые будет издавать аспирант, отныне ставить имя профессора, возвращая, таким образом, украденное его владельцу. Правда, злые языки утверждали, что никогда у владельца не было столько украдено, сколько впоследствии было ему возвращено. Но протеста по Этому поводу от пострадавшего не поступало.

    - И вот с тех пор он не ночует дома... - доносится до инспектора сквозь собственные отвлеченные мысли.

    Какое дело инспектору до того, где ночует муж этой женщины? Он, инспектор, и сам почти неделю дома не ночевал: все работа, работа, срочная работа. Теперь у нас не девятнадцатый век, когда сыщики раскрывали преступления с помощью одной лишь формальной логики. Техника розыска совершенствуется, и вместе с ней совершенствуется техника преступлений, и обе эти техники намного опережают, а зачастую и вовсе вытесняют логику.

    - У него и прежде бывали отлучки, но я считала это естественным. Я предпочитаю не контролировать моего мужа, чтобы не давать ему повода что-то скрывать. И он, вы знаете, ничего от меня не скрывает. Когда он приходит домой - в тех случаях, когда он приходит домой, - мы с ним все выкладываем друг другу: я ему, он мне. Мы даже ни о чем не спрашиваем, а просто начинаем рассказывать...

    Инспектор слушает и скучает. Он тоскует, как тоскует преступник по оправдательному приговору, когда слушает обвинительную речь. Как тоскует моряк на суше, как тоскует карточный шулер, когда партнеры начинают раскладывать пасьянс. Муж сбежал! Никакой работы воображению...

    Правда, работа воображения не всегда помогала инспектору в раскрытии преступлений. Оно обычно уносило его так далеко, что преступник оставался позади и сворачивал куда-нибудь в сторону. Но эти неудачи не расхолаживали инспектора. Он твердо верил: в наш фантастический век нужно больше полагаться на фантазию, чем на факты.

    Раньше он это интуитивно чувствовал, а недавно имел случай укрепиться в этой мысли. К нему в полицию пришел человек и рассказал об ограблении века. Кого же ограбили? Оказывается, его самого. Так они устроены, эти пострадавшие: каждый считает свое происшествие происшествием века. Но молодой человек имел основание так считать, поскольку у него украли гениальное изобретение: усилитель интеллекта.

    Инспектор Хост любил фантастические изобретения. Втайне он мечтал о роботе-сыщике, который находил бы преступника в течение считанных минут. Но что касается усиления интеллекта, то об этом инспектор никогда не мечтал, так как не имел к своему интеллекту никаких претензий.

    Молодой человек, назвавшийся Н.Ютоном, сообщил инспектору, что у него есть и другие, неукраденные, изобретения, среди которых он назвал расширитель времени. Оказывается, Н.Ютон открыл закон взаимозависимости между временем и пространством. В бесконечно большом пространстве вечность равна мгновению, в бесконечно малом - мгновение равно вечности. Звезды живут миллиарды лет, но они живут не дольше, чем какой-нибудь мезон, жизнь которого умещается в миллионной доле секунды. И если мы сузим наше пространство до масштаба атома, то секунда для нас станет равна вечности.

    - А как мы его сузим? - спросил инспектор Хост, которого это неукраденное изобретение заинтересовало больше, чем украденное, хотя это противоречило его профессиональному интересу.

    - Здесь все описано, - сказал Н.Ютон и похлопал по папке, на которой было крупно выведено: "Н.Ютон. Это долгое, долгое никогда".

    Посетительница все говорила. Оказывается, у исчезнувшего мужа тоже были свои фантазии. Например, он настаивал, чтобы ей снились цветные сны, вместо того, чтобы купить ей цветной телевизор.

    - Муж любил вас?

    - Что вы имеете в виду?

    - Он был внимателен, приносил вам цветы?

    - Он приносил мне свой заработок.

    - И этого было достаточно?

    - На первых порах не очень, по правде говоря. Но потом он стал хорошо зарабатывать, мы купили квартиру, машину... Мы были счастливы.

    - Вы были счастливы? Или ваш муж тоже?

    - Конечно, тоже! Мы же с ним жили вместе, значит, вместе были счастливы.

    - Чем занимается ваш муж?

    Миссис Фунт не может этого с точностью сказать, до кажется, его работа связана с какой-то наукой.

    - Но вы говорите, что муж вам все рассказывал?

    - Так не о работе же! Слава богу, у людей, которые пятнадцать лет прожили вместе, найдется о чем поговорить!

    Рассуждения миссис Фунт на семейную тему были прерваны появлением новой посетительницы. Эта дама, нисколько не смутясь занятостью инспектора, решительно вошла в кабинет и представилась:

    - Мисс Стерлинг.

    - Присаживайтесь, - любезно пригласил ее инспектор. - А вы, - это относилось к миссис Фунт, - не уходите. Вы друг другу не помешаете.

    Так инспектор разнообразит свои скучные занятия. Он любит собрать у себя побольше народу, завязать разговор, чтоб спокойно посидеть да послушать. Незнакомые люди обычно откровенны между собой, и когда они разговорятся - о, тут только послушать их полицейскому инспектору!

    - Инспектор, я к вам за помощью, - озабоченно, но, впрочем, спокойно сказала новая посетительница. - У меня пропал любовник.

    - Вы хотите сказать, друг? Или приятель? Или добрый знакомый?

    - Никакой он не друг. И не приятель. Любовник. Или я неясно выразилась?

    - Уж куда ясней, - поморщился инспектор. По роду своей службы он любил ясность, но ему не нравилось, когда ею слишком бравировали.

    - У меня от полиции нет секретов. Я привыкла жить на виду у полиции.

    - Значит, ваш возлюбленный вас покинул?

    - Не возлюбленный. Любовник. - Пострадавшая настаивала на точности своих показаний.

    - Ну, хорошо, - сдался инспектор. - И что же, он вас разлюбил?

    - На этот счет я спокойна.

    - Вы так хорошо его знаете?

    - Я себя знаю. Меня нельзя разлюбить. Это многократно проверено.

    Миссис Фунт, почувствовав неловкость, спросила, не лучше ли ей уйти, но мисс Стерлинг заверила ее, что напротив, это даже очень хорошо, что при разговоре присутствует женщина.

    - Вы как женщина сможете меня понять - там, где инспектор не поймет меня как мужчина. Не обижайтесь, инспектор, но вы не поняли меня как мужчина, когда предположили, что мой любовник меня разлюбил. Он не разлюбил. Он просто куда-то испарился.

    Такие случаи бывали. Не в практике инспектора, но они были описаны в литературе. Банда преступников испарила из подвалов банка весь золотой запас, а в другом месте вернула его в твердое состояние. В газообразном виде золото свободно прошло сквозь замочную скважину, и не потребовалось взламывать дверь. Еще были описаны случаи испарения валюты, ценных бумаг, но чтобы испарился живой человек - с этим инспектору не приходилось встречаться.

    - А ваш... любовник... он семейный человек?

    - Если бы вы, инспектор, были женщиной, я бы вам объяснила, что такое семейный человек для несемейной женщины. Несемейные мужчины тянутся к семье, а семейные - из семьи. Поэтому я могу полюбить только семейного мужчину.

    - Я тоже люблю семейного мужчину, - сочла нужным вставить миссис Фунт. - Но не из чужой же семьи.

    - Глядя на вас, я так и подумала, - ответила мисс Стерлинг, не скрывая подтекста.

    - И вы легко находите этих... любовников? - брезгливо осведомилась миссис Фунт. - Надеюсь, не всегда с помощью полиции?

    Мисс Стерлинг не приняла иронии.

    - Если бы он был жив, он бы пришел ко мне, приполз на последнем дыхании. Если б перед ним встали Гималаи, тропические леса, непроходимые болота, Северный Ледовитый океан... Он бы приполз ко мне по льдам, как Фритьоф Нансен, как Амундсен.

    - Вот как! Вы знаете и их?

    - Я себя знаю.
2. НОВЫЕ СОБЫТИЯ В РОМАНЕ ДАНИЕЛЯ ДЕФО


    Корректор Крект читал роман Дефо "Робинзон Крузо", выходящий в издательстве Рокгауза пятьдесят седьмым изданием. Он третий раз перечитывал заключительные страницы рукописи, но что-то в них его не удовлетворяло. Что бы такое могло его не удовлетворять? Запятые были на месте, слова переносились правильно, по слогам, - все соответствовало грамматическим правилам. И все же в тексте чувствовался какой-то подвох.

    Корректор Крект дочитал рукопись до конца и задумался.

    "Робинзон Крузо" - его любимый роман, потому что в нем почти нет трудных случаев написания. Вероятно, поэтому роман выдержал столько изданий. С ним ни в какое сравнение не шли романы Дауккенса, этого пирата стилистики, каждая фраза которого опутывала, как веревка, а каждое слово было, как нож, приставленный к горлу читателя. Не могло сравниться с романом Дефо и творение его современника и земляка, сочинившего этого дурацкого "Гулливера". Лилипуты, великаны, какие-то люди-лошади. Как будто автор специально собрал все, чего в жизни не бывает, и поместил в свой роман. А зачем читателю то, чего не бывает? Он и то, что бывает, еще как следует не узнал. Он реальной жизни не узнал, а ему забивают голову фантастикой.

    В борьбе с фантастикой реальности приходится нелегко. Люди тянутся к чему-то невероятному, им нравится удивляться, а реальность уже не может их удивить. Верней, они просто не тому удивляются. Разве не достойно удивления, как простой человек, моряк из Йорка, попал на необитаемый остров, как он жил и трудился на этом острове...

    Пятьдесят шесть изданий, которые вел корректор Крект, сроднили его с этим бессмертным произведением, и пятьдесят седьмое было для него, как встреча с близким, дорогим человеком. Откуда же взялось это смутное, тревожное предчувствие?

    В сознании корректора Кректа внезапно замаячило слово "автобус". Как будто он только что его прочитал. Но каким образом в романе восемнадцатого века может идти речь об автобусе, появившемся двести лет спустя?

    Впервые за сорок лет работы корректор Крект решил отвлечься от грамматики и посмотреть на текст другими глазами. И вот что он в нем увидел, верней, прочитал.

    Когда обитаемость в прошлом необитаемого острова превысила все допустимые для обитания нормы, президент Робинзон пригласил к себе государственного советника Робинзона и сказал:

    - Мы поставлены перед исторической необходимостью...

    Перед исторической необходимостью бывший необитаемый остров находился с тех пор, как перестал быть необитаемым: через него проходила главная историческая магистраль, и к Истории относились, как к маршрутному автобусу: "Сегодня номер пятый идет по маршруту двенадцатого. А завтра он пойдет по маршруту седьмого". История, как старый, видавший виды автобус, давно привыкла ходить не по своему маршруту, и она звонила больше, чем двигалась, как старый, видавший виды трамвай.

    - У сапожника Робинзона родился ребенок, - продолжал президент. - Это ставит нас перед исторической необходимостью. Мы не можем допускать, чтобы каждый сапожник... - "изменял маршрут нашего автобуса" - мог бы закончить он, но вместо этого сказал неопределенно: - М-да... Вы меня понимаете?

    "Был один Робинзон, а стало три Робинзона, - недоумевал корректор Крект. - Интересно, они родственники или просто однофамильцы?"

    Он продолжал читать. Президент Робинзон сожалел о тех временах, когда остров был необитаемым, когда на нем жил только основатель его Робинзон со своим Пятницей. Советник осторожно поправил его: "Со своей Пятницей". Аргументировал он это тем, что Пятница была женой Робинзона.

    Президент Робинзон с этим не согласился. Он сказал, что мы (то есть, они с советником) должны знать, с кого мы начинались, а начинались мы с Робинзона и его друга Пятницы.

    Советник Робинзон сослался на грамматика Робинзона.

    "Еще один Робинзон!" - отметил корректор Крект, но не огорчился, а скорее обрадовался, в надежде, что грамматик Робинзон все поставит на свое место.

    Грамматик Робинзон, по словам советника Робинзона, исследовал слово "пятница" с точки зрения грамматического рода. Президенту, однако, этот аргумент показался неубедительным, и тогда советник призвал на помощь пятого Робинзона:

    - В своей теории наследственности генетик Робинзон утверждает, что для получения наследственности необходимы представители разных полов. Таким образом, если один из наших предков был мужчиной, то другому остается быть женщиной. Кто именно был мужчиной, уточняет грамматик Робинзон на основании грамматического рода. Так грамматика дополняет генетику.

    - Это ужасно, - сказал президент. - Если предположить, что единственный друг Робинзона был женщиной, то какой будет пример нашему и без того растущему населению? В частности, сапожнику Робинзону?

    Советник сообщил, что композитор Робинзон уже сочинил песенку о Робинзоне и Пятнице. Это сообщение настроило президента на лирический лад, и он поинтересовался, что может сказать советник о любви. Советник Робинзон смутился: в этом кабинете ему не приходилось говорить о любви - разве что о любви к своему отечеству. Президент уточнил свой вопрос: за последнее время у него возникло подозрение, что именно любовь способствует превращению некогда необитаемого острова в сверхобитаемый остров. Советник недоверчиво покачал головой: какое отношение имеет любовь к росту населения?

    Установить эту зависимость означало решить все проблемы. Чем больше любви, тем больше прирост населения, чем меньше любви - тем прирост населения меньше. Но в действительности было не так. Советник давно заметил, что любви на его острове не прибывало, а население все росло и росло. Задумываясь над этим обстоятельством, советник начинал подозревать, что растет оно не только от любви, но и от симпатии, антипатии и просто апатии, - от всех известных человеческих чувств был единственный ощутимый эффект: прирост населения.

    Вот почему, продолжил свою мысль президент, очень важно, чтобы Пятница был мужчиной. Дружба не чревата такими последствиями, как любовь.

    И дружба чревата, размышлял советник, и сотрудничество. И даже простое знакомство. Все чревато, куда ни взгляни, - все, все чревато...

    - Друг мой, - спросил президент, - вы любили когда-нибудь?

    Советник опять смутился. Не потому, что ему неловко было признаться в столь интимном чувстве, а потому, что весь смысл их разговора требовал от него не признаваться, отвести от себя малейшие подозрения. И советник Робинзон, приняв позу уголовника Робинзона перед следователем Робинзоном, сказал:

    - Никогда. Ни разу в жизни.

    - А я любил, - признался президент. - И сейчас еще люблю - правда, не так и не ту, что в молодости... И могу вам сказать, мой друг: это опасное чувство. Лет сорок назад, когда я никого не любил, я был цветущим человеком, а сейчас - посмотрите, в кого я превратился. Вы выглядите на десять лет моложе меня. - Советник был и в самом деле на десять лет моложе президента. - Одним словом, - закончил президент, - Пятница должен остаться мужчиной, даже если это противоречит законам генетики и грамматики, а также всех остальных наук.

    Приняв такое решение, президент приободрился и даже стал выстукивать популярную песенку композитора Робинзона - о том, как первый человек Робинзон встретил первую женщину Пятницу... Советник, тоже знавший мелодию, подхватил ее и стал выстукивать о их первом знакомстве... И теперь уже они оба выстукивали эту песню - советник Робинзон и президент Робинзон, послушные воле композитора Робинзона.

    - Генетику можно подправить. И грамматику можно подправить. Но что делать с этим?.. - президент еще раз постучал по столу. - С музыкой?

    - Все уже поют, - сказал советник, подавляя в себе желание петь. Очень ему нравилась эта песня.

    - Поют, - вздохнул президент. Сколько раз он сам ее пел - не на официальных приемах, конечно, а в интимной обстановке, оставаясь наедине с женой или с какой-нибудь другой женщиной. Он понимал, что есть песни лучше, содержательнее, песни, которые надо бы петь, но ему их петь не хотелось. Впрочем, разве обязательно, чтобы все песни пел президент? Сейчас уже не прежние необитаемые времена - слава богу, есть кому петь на острове!


    Корректор Крект перечитывал эти "Приключения" сотни раз, но такое он вычитал здесь впервые. Между пятьдесят шестым и пятьдесят седьмым изданием в книге произошли столь значительные события, что ни правильное написание слов и предложений, ни идеальная расстановка знаков препинания уже не могли ее спасти. Это просто какая-то фантастика! - подумал он, и внимание его задержалось на слове "фантастика". То, что он прочитал, было действительно похоже на фантастику, на злополучный жанр, который издательство тщательно избегало. Он вспомнил скандальный случай с повестью "Скорость твоего света", где герой превратил себя в луч света, чтобы добраться до женщины, от которой его отделяло бесконечное космическое пространство. Автор не объясняет, каким образом герой полюбил женщину, которую даже ни разу не видел, он только описывает, как он к ней летит. Проходят миллионы лет, на планете, на которой жила эта женщина, давным-давно никого не осталось, а он все летит и летит, пронзая мертвое космическое пространство, и не гаснет, не может погаснуть, так велика сила его любви...

    Издатель Рокгауз каким-то образом пропустил эту рукопись, а корректор Крект аккуратно исправил в ней ошибки, и она уже почти вышла в свет, но в последнюю минуту на нее наткнулась жена издателя и затосковала по этой сверхсветовой любви. Видимо, она сказала мужу об этом луче света и, может быть, поставила его в пример, потому что издатель Рокгауз прибежал в типографию вне себя и вырвал эту рукопись из рук линотиписта. И тогда же он заявил, что не позволит литературе вмешиваться в его личную жизнь и что не с его положением в обществе летать со скоростью света.

    Писатель Дауккенс говорит, что нужно соизмерять фантазию с жизнью. Какая жизнь, такая должна быть и фантазия - ни больше, ни меньше. И во всех своих проявлениях фантазия должна быть в точности похожей на жизнь. В этом случае он - за фантазию.

    И все же это прекрасно - лететь лучом со скоростью света к своей любви, к мечте своей, которую никогда не видал. И никогда не увидишь. Но все-таки лететь к ней, спешить, освещая мертвое космическое пространство. Корректор Крект почувствовал, что внутри у него что-то засветилось, и поспешил погасить этот преступный огонь.
3. ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА - ЭТО ЕГО ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ


    Миссис Хост не раз пыталась себе представить, чем занимается ее муж, когда он не ночует дома. Обычно перед ней возникала одна картина: инспектор Хост идет по следу преступника. Вокруг ночь, преступник вооружен до зубов и совершенно не оставляет следов, но инспектор продолжает идти по его следу. Вероятно, в этом сказывалось увлечение миссис Хост детективной литературой, которую сам инспектор глубоко презирал, отдавая предпочтение научной фантастике.

    Детективная литература - это литература простых слов и запутанных дел, потому что если запутать также слова, то там уже никто ничего не распутает. Всякое глубокомыслие противопоказано детективной литературе, если она хочет быть популярной. Популярность - это пляж, мелкая вода, возможность поплескаться, ничем не рискуя. Широкому купальщику, как и широкому читателю, нужно дно, на котором можно твердо стоять, как стоишь на суше. В море главное суша, слегка прикрытая водой, - только такое море может завоевать широкую популярность.

    Но, конечно, не у инспектора. Инспектор любит глубину. Он, как опытный пловец, не станет плескаться у берега. Ему подавай фантастику, сплетение пространств и времен, потому что в нем дух расследователя сочетается с духом исследователя. Еще в школе он открыл закон: если в двузначном числе переставить числа и вычесть меньшее из большего, то результат будет непременно делиться на девять. Учитель его похвалил, сказал, что для своего времени это большое открытие. Правда, время это, добавил учитель, было давно.

    Тогда будущий инспектор исследовал разность трехзначных чисел, состоящих из одинаковых цифр, расположенных в обратной последовательности, и определил, что она тоже делится на девять и дает при делении число, состоящее из двух одинаковых цифр, составляющих разность между крайними цифрами исходных чисел:

    791 - 197 = 594; 594 : 9 = 66; 6 = 7 - 1.

    Учитель опять сказал, что для своего времени это большое открытие, но когда было это время, не уточнил.

    Идя дальше по пути исследований в объеме неполной средней школы, инспектор обнаружил, что любые два многозначные числа с одинаковой суммой цифр при вычитании меньшего из большего дают число, непременно делящееся на 9.

    И такого человека не приняли на математический!

    После крушения математической карьеры будущий инспектор занялся физикой и в какой-то степени пошел даже дальше Эйнштейна. Если Эйнштейн говорил об искривленности пространства, то абитуриент Хост заговорил о его смотанности. Термин этот означает, что пространство, наподобие ниток, смотано в клубок. Если до какой-нибудь звезды по протяженности нитки тысячи световых лет, то напрямик, сквозь клубок, каких-нибудь полквартала. Не потому ли люди так плохо понимают друг друга: им только кажется, что они рядом, а на самом деле они в разных галактиках.

    Была у абитуриента Хоста и другая гипотеза. Помните лист Мебиуса? Берется полоска бумаги и склеивается в кольцо так, чтобы образовалась одна поверхность. Чтобы муха, ползущая по этой поверхности, могла ползти до скончания лет, оставляя следы с двух сторон, но не подозревая, что листок имеет вторую поверхность.

    Теперь спросите у мухи о величине листка. Она ответит, что это бесконечность, не поддающаяся осмыслению. А это всего лишь полоска листа, склеенная по принципу листа Мебиуса. Каждый участок этой полоски имеет две стороны, а в целом у нее одна поверхность.

    Вот так устроено все пространство. Каждый отдельный его отрезок конечен, но соединены они по принципу бесконечности. Мир и антимир находятся в любом отрезке пространства. Находясь на двух противоположных поверхностях, они наиболее приближены друг к другу, но в то же время, принадлежа одной общей поверхности, наиболее друг от друга удалены. Самое дальнее в природе одновременно и самое близкое. Чем дальше от нас точка вселенной на видимой нам поверхности, тем она ближе к нам в антимире, с противоположной стороны отрезка листа Мебиуса.

    Так же устроено и время. Вечность - это не бесконечное количество лет, это время, расположенное по принципу листа Мебиуса. Каждый отрезок времени имеет начало и конец, но вечность их не имеет, она, подобно листу Мебиуса, имеет только продолжение.

    Разрешив вопросы времени и пространства, абитуриент Хост двинулся дальше и пришел к выводу, что все противоположности в мире соединены по принципу листа Мебиуса: одна переходит в другую. Свет и мрак, жизнь и смерть - все это по одну сторону общей бесконечности, но противоположно в каждом ее отдельном отрезке.

    Короче говоря, его не приняли и на физический.

    Что оставалось Хосту? Сузить масштабы своей деятельности. Так он пришел от исследования мироздания к расследованию отдельных конкретных преступлений.

    Как всякий недоучившийся ученый, недостаток знаний инспектор восполнял фантазией, поэтому преступника ему редко удавалось поймать. Но это его не смущало. Он считал, что такую элементарную вещь, как поимка преступника, давно пора поручить ЭВМ, чтобы освободить мозг человека для познания и объяснения мира. Лично для него не существовало загадок, он легко объяснял мир, и там, где отступала наука, он победно шел в наступление.

    А супруга инспектора знала лишь один путь: сквозь ночь по следу преступника. Именно это она вычитала из книг и высмотрела с экрана телевизора. И когда она читала и смотрела, твердо зная все наперед, она чувствовала, что в ней погибает великий сыщик или по меньшей мере друг великого сыщика. В ней пропадал друг великого сыщика, потому что великий сыщик не ночевал дома.


    Приятельница миссис Хост, пришедшая разделить с ней ее одиночество, пыталась навязать ей свои проблемы:

    - Ну, вы меня знаете, миссис Хост, я не прячу от людей своего мнения. И я говорю племяннице: если тебе так нравится этот человек, почему бы тебе не выйти за него замуж? И знаете, что она мне ответила? Он ей слишком нравится, чтобы выходить за него замуж. Что значит - слишком? Чем больше нравится, тем скорее надо выходить замуж, а то ведь недолго и разлюбить. А она говорит: я не хочу разлюбить и потому не выхожу замуж. Если, говорит, мы будем все время вместе...

    - Вместе! Если она хочет пореже с ним видеться, пусть выходит за него замуж. Когда инспектор был моим женихом, мы виделись почти каждый день. Представляете? Чуть ли не ежедневно!

    - У него кто-то есть? - спросила миссис Смит очень тихо, чтобы не спугнуть вопросом ответ.

    - Что вы, у моего инспектора! Его внимание может привлечь только что-нибудь фантастическое. А где вы видите вокруг фантастическое? К тому же у него работа, он и дома не успевает ночевать, не то чтоб еще где-нибудь.

    - Миссис Хост, вы - святая женщина!

    - Да нет, не такая уж я святая.

    Миссис Смит сделала паузу, собираясь с духом. И спросила тихо, приглашая к интимности:

    - У вас кто-то есть?

    Миссис Хост рассмеялась.

    - Тогда я не понимаю... - сказала миссис Смит. И она действительно не понимала.

    - Нам, женщинам, это трудно понять. Мужчины способны любить только свою работу. Их хлебом не корми, только дай поработать, такой это народ.

    - Бы рассуждаете совсем как моя племянница, - сказала миссис Смит, чтобы перевести разговор на племянницу. - Я своего мнения ни от кого не скрываю: можно, конечно, любить и так, но сначала нужно выйти замуж. Так я считаю и так говорю племяннице. А она говорит: если б я его меньше любила... Значит, если совсем не любишь, только тогда и выходить?

    - Выходи, не выходи, все равно одна останешься. Мужчина, пока он не на пенсии, живет только для работы. А уж потом может пожить для жены.

    Ждать, когда муж выйдет на пенсию? Если б только не одной ждать, если б с кем-нибудь вдвоем... Миссис Смит Хотела привести пример из жизни, но внезапно ее покинул дар слова, потому что этот пример она увидела прямо перед собой. В полутьме коридора перед изумленными глазами миссис Смит возник мужчина.

    Он возник и исчез, как это обычно бывает с мужчинами, но он был тем лучом, который осветил данную ситуацию: верная супруга миссис Хост ожидает мужа, но не так ожидает, как ожидают в фантазиях, а так, как это бывает в реальной жизни.

    - Конечно, в одиночестве ждать трудно, - вздохнула миссис Смит.

    

... ... ...
Продолжение "Фантастика-буфф" Вы можете прочитать здесь

Читать целиком
Все темы
Добавьте мнение в форум 
 
 
Прочитаные 
 Фантастика-буфф
показать все


Анекдот 
Армейское-неповторимое: 1. Представьте, что вон те две коровы - это танки, а вон тот мужик с косой - истребитель на бреющем.. 2. Пусть вон тот желтый кубик будет для наглядности синим шариком. 3. Самолеты поражают цель ракетами, пушками и снарядами от пушек. 4. Товарищ курсант, вы хотите что-то сказать? Встаньте! Закройте рот! Садитесь! 5. В стране должно быть тихо, чисто и спокойно - как на кладбище! 6. Товарищ капитан! Учебный нарушитель задержан 3-мя выстрелами в упор! 7. Солдат должен смеяться громко и четко: "Ха-ха!" 8. Тут у нас тихо - ни трамваев, ни метро. Разве что аэропорт рядом, да самолеты летают. 9. Товарищи курсанты, вы скоро станете офицерами - это же страшное дело! 10. Вы почему зашли в спортивный зал в сапогах? Вы что, совсем смысл жизни потеряли? 11. Ты че матом ругаешься, ни хуя себе. 12. Я бы хотел, чтобы у вас на занятиях было жизней по тридцать, а у меня - пистолет. Тогда бы я вас расстреливал, а вы бы регенирировались. 13. Индейцы и ковбойцы – коренные жители Америки.

Стас
показать все
    Профессиональная разработка и поддержка сайтов Rambler's Top100