Вход    
Логин 
Пароль 
Регистрация  
 
Блоги   
Демотиваторы 
Картинки, приколы 
Книги   
Проза и поэзия 
Старинные 
Приключения 
Фантастика 
История 
Детективы 
Культура 
Научные 
Анекдоты   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Персонажи
Новые русские
Студенты
Компьютерные
Вовочка, про школу
Семейные
Армия, милиция, ГАИ
Остальные
Истории   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Авто
Армия
Врачи и больные
Дети
Женщины
Животные
Национальности
Отношения
Притчи
Работа
Разное
Семья
Студенты
Стихи   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Иронические
Непристойные
Афоризмы   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рефераты   
Безопасность жизнедеятельности 
Биографии 
Биология и химия 
География 
Иностранный язык 
Информатика и программирование 
История 
История техники 
Краткое содержание произведений 
Культура и искусство 
Литература  
Математика 
Медицина и здоровье 
Менеджмент и маркетинг 
Москвоведение 
Музыка 
Наука и техника 
Новейшая история 
Промышленность 
Психология и педагогика 
Реклама 
Религия и мифология 
Сексология 
СМИ 
Физкультура и спорт 
Философия 
Экология 
Экономика 
Юриспруденция 
Языкознание 
Другое 
Новости   
Новости культуры 
 
Рассылка   
e-mail 
Рассылка 'Лучшие анекдоты и афоризмы от IPages'
Главная Поиск Форум

Железников, Владимир - Железников - Хорошим людям - доброе утро

Проза и поэзия >> Русская современная проза >> См. также >> Железников, Владимир
Хороший Средний Плохой    Скачать в архиве Скачать 
Читать целиком
Владимир Карпович Железников. Хорошим людям - доброе утро

Повесть

---------------------------------------------------------------------

Железников В.К. Повести. - М.: Дет. лит., 1985

OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 8 февраля 2003 года

---------------------------------------------------------------------



     В книгу известного детского писателя, лауреата Государственной премии СССР, входят повести "Жизнь и приключения чудака", "Последний парад", "Чучело" и другие. То, что происходит с героями повестей, может быть с любым современным школьником. И все-таки они могут поучить своих сверстников вниманию к людям, к окружающему. Автор изображает подростков в таких жизненных ситуациях, когда надо принимать решение, делать выбор распознавать зло и равнодушие, то есть показывает, как ребята закаляются нравственно, учатся служить добру и справедливости.

     Издается в связи с 60-летием писателя.

     Для среднего возраста.


     Сегодня у нас праздник. У нас с мамой всегда праздник, когда прилетает дядя Николай - старый друг моего отца. Они имеете учились когда-то еще в школе, сидели на одной парте и воевали против фашистов: летали на тяжелых бомбардировщиках.

     Своего папу я ни разу не видел. Он был на фронте, когда я родился. Я его видел только на фотографиях. Они висели в нашей квартире. Одна, большая, в столовой над диваном, на котором я спал. На ней папа был в военной форме, с погонами старшего лейтенанта. А две другие фотографии, совсем обыкновенные, гражданские, висели в маминой комнате. Папа там - мальчишка лет восемнадцати, но мама почему-то любила эти папины фотографии больше всего.

     Папа часто снился мне по ночам. И может быть, потому, что я его не знал, он был похож на дядю Николая.

     ...Самолет дяди Николая прибывал в девять часов утра. Мне хотелось его встретить, но мама не разрешила, сказала, что с уроков уходить нельзя. А сама повязала на голову новый платок, чтобы ехать на аэродром. Это был необыкновенный платок. Дело не в материале. В материалах я мало разбираюсь. А в том, что на платке были нарисованы собаки разных пород: овчарки, мохнатые терьеры, шпицы, доги. Столько собак сразу можно увидеть только на выставке.

     В центре платка красовался громадный бульдог. Пасть у него была раскрыта, и из нее почему-то вылетали нотные знаки. Музыкальный бульдог. Замечательный бульдог. Мама купила этот платок давно, но ни разу не надевала. А тут надела. Можно было подумать, что специально берегла к приезду дяди Николая. Завязала кончики платочка сзади на шее, они еле дотянулись, и сразу стала похожа на девчонку. Не знаю, как кому, а мне нравилось, что моя мама похожа на девчонку. Очень, по-моему, приятно, когда мама такая молодая. Она была самая молодая мама в нашем классе. А одна девочка из нашей школы, я сам слышал, просила свою маму, чтобы та сшила себе такое пальто, как у моей мамы. Смешно. Тем более что пальто у моей мамы старое. Даже не помню, когда она его шила. В этом году у него обтрепались рукава, и мама их подогнула. "Теперь модны короткие рукава", - сказала она. А платочек ей очень шел. Он даже делал новым пальто. Вообще я на вещи не обращаю никакого внимания. Готов ходить десять лет в одной форме, только чтобы мама покрасивее одевалась. Мне нравилось, когда она покупала себе обновки.

     На углу улицы мы разошлись в разные стороны. Мама заторопилась на аэродром, а я пошел в школу. Шагов через пять я оглянулся, и мама оглянулась. Мы всегда, когда расстаемся, пройдя немного, оглядываемся. Удивительно, но мы оглядываемся почти одновременно. Посмотрим друг на друга и идем дальше. А сегодня я оглянулся еще раз и издали увидел на самой маминой макушке бульдога. Ох, до чего он мне нравился, этот бульдог! Музыкальный бульдог. Я ему тут же придумал имя: Джаз.

     Я едва дождался конца занятий и помчался домой. Вытащил ключ - у нас с мамой отдельные ключи и потихоньку открыл дверь.

     - Поедем в Москву, - услыхал я громкий голос дяди Николая. - Мне дали новую квартиру. И Толе будет со мной лучше, и ты отдохнешь.

     У меня гулко забилось сердце. Поехать в Москву вместе с дядей Николаем! Я давно тайно мечтал об этом. Поехать в Москву и жить там втроем, никогда не расставаясь: я, мама и дядя Николай. Пройтись с ним за руку на зависть всем мальчишкам, провожая его в очередной полет. А потом рассказывать, как он летает на пассажирском турбовинтовом лайнере Ил-18. На высоте шести тысяч метров, выше облаков. Это ли не жизнь? Но мама ответила:

     - Я еще не решила. Надо поговорить с Толей.

     "Ох, боже мой, она еще не решила! - возмутился я. - Ну конечно, я согласен".

     - Право, мне смешно. Что он так запал тебе в память? - Это дядя Николай заговорил о моем отце. Я уже хотел войти, но тут остановился. - Прошло столько лет. Ты и знала-то его всего полгода.

     - Таких помнят вечно. Он был добрый, сильный и очень честный. Один раз мы с ним заплыли на Адалары, в Гурзуфской бухте. Влезли на скалу, и я уронила в море бусы. Он прыгнул в воду не раздумывая, а скала была высотой метров двадцать. Смелый.

     - Ну, это просто мальчишество, - сказал дядя Николай.

     - А он и был мальчишкой, и погиб мальчишкой. В двадцать три года.

     - Ты его идеализируешь. Он был обыкновенный, как все мы. Кстати, любил прихвастнуть.

     - Ты злой, - сказала мама. - Я даже не предполагала, что ты злой.

     - Я говорю правду, и тебе это неприятно, - ответил дядя Николай. - Ты вот не знаешь, а он не погиб в самолете, как тебе писали. Он попал в плен.

     - Почему ты раньше об этом не рассказал?

     - Я сам недавно узнал. Нашли новые документы, фашистские. И там было написано, что советский летчик старший лейтенант Нащоков сдался в плен без сопротивления. А ты говоришь, смелый. Может быть, он оказался трусом.

     - Замолчи! - крикнула мама. - Сейчас же замолчи! Ты не смеешь о нем так думать!

     - Я не думаю, а предполагаю, - ответил дядя Николай. - Ну, успокойся, это ведь давно прошло и не имеет к нам никакого отношения.

     - Имеет. Фашисты написали, а ты поверил? Раз ты так думаешь о нем, тебе нечего приходить к нам. Ты нас с Толей не поймешь.

     Мне надо было войти и выгнать дядю Николая за его слова о папе. Мне надо было войти и сказать ему что-нибудь такое, чтобы он выкатился из нашей квартиры. Но я не смог, я боялся, что, когда увижу маму и его, просто разревусь от обиды. Раньше чем дядя Николай успел ответить маме, я выбежал из дома.

     На улице было тепло. Начиналась весна. Около подъезда стояли знакомые ребята, но я отвернулся от них. Я больше всего боялся, что они видели дядю Николая и начнут меня расспрашивать о нем. Я ходил, ходил и все думал про дядю Николая и никак не мог додуматься, зачем он так плохо сказал о папе. Ведь он знал, что мы с мамой любим папу. Наконец я вернулся домой. Мама сидела за столом и царапала ногтем скатерть.

     Я не знал, что мне делать, и взял в руки мамин платок. Стал его рассматривать. На самом уголке был нарисован маленький ушастый песик. Не породистый, обыкновенный дворняга. И красок художник для него пожалел: он был серенький с черными пятнами. Песик положил морду на лапы и закрыл глаза. Печальный песик, не то что бульдог Джаз. Мне его стало жалко, и я решил ему тоже придумать имя. Я назвал его Подкидышем. Не знаю почему, но мне показалось, что это имя ему подходит. Он на этом платке был какой-то случайный и одинокий.

     - Знаешь, Толя, уедем в Гурзуф. - Мама заплакала. - На Черное море. Дед давно ждет нас.

     - Хорошо, мама, - ответил я. - Уедем, только ты не плачь.
x x x


     Прошло недели две. Как-то утром я открыл глаза, а над моим диваном, на стене, где висел папин портрет в военной форме, - пусто. От него осталось только квадратное темное пятно. Я испугался: "Вдруг мама поверила дяде Николаю и поэтому сняла папин портрет? Вдруг поверила?" Вскочил, побежал в ее комнату. На столе стоял открытый чемодан. А в нем были аккуратно уложены папины фотографии и его старая летная фуражка, которая сохранилась у нас от довоенного времени. Мама собирала вещи в дорогу. Мне очень хотелось поехать в Гурзуф, но почему-то стало обидно, что на стене вместо папиной фотографии - темное пятно. Грустно как-то, и все.

     И тут ко мне пришел мой лучший друг Лешка. Он был самый маленький в нашем классе, а сидел на высокой парте. Из-за нее виднелась только Лешкина голова. Он сам себя поэтому прозвал "голова профессора Доуэля". Но у Лешки одна слабость: он болтал на уроках. И учительница часто делала ему замечания. Однажды на уроке она сказала: "У нас есть девочки, которые очень много внимания уделяют своим прическам". Мы повернулись в сторону Лешкиной парты, знали, что учительница намекает на его соседку. А он встал и говорит: "Наконец это, кажется, ко мне не относится". Глупо, конечно, и совсем не остроумно. Но получилось ужасно смешно. После этого я просто влюбился в Лешку. Многие над ним смеялись, что он маленький и голос у него тоненький, девчачий. А я нет.

     Лешка протянул мне письмо.

     - Перехватил у почтальона, - сказал он. - А то ключ доставать да лезть в почтовый ящик.

     Письмо было от дяди Николая. Я совсем расквасился. Сам не заметил, как у меня слезы выступили на глазах. Лешка растерялся. Я никогда не плакал, даже когда схватился за горячий утюг и сильно обжег руку. Лешка пристал ко мне, и я все ему рассказал.

     - Про твоего папку - это сущая ерунда. Столько орденов получил за храбрость - и вдруг струсил! Ерунда. А на этого Николая наплюй! Был и нет. И все. Зачем он вам?

     "Нет, этого даже Лешка понять не мог. У него был отец, а у меня его никогда не было. А дядя Николай так мне раньше нравился! - подумал я. - Был и нет. И все. Веселый Лешка!"

     Вечером я отдал письмо маме. Она взяла новый конверт, запечатала туда невскрытое письмо дяди Николая и сказала:

     - Скорей бы кончались занятия в школе. Поедем в Гурзуф, и ты будешь бродить по тем самым местам, где бродили мы с папой.
x x x


     От Симферополя до Алушты мы ехали автобусом. В автобусе маму сильно укачало, и мы пересели на теплоход.

     Теплоход ходил рейсом от Алушты до Ялты, через Гурзуф. Мы сели на носу и стали ждать отправления. Мимо прошел широкоплечий краснолицый моряк в темных очках, посмотрел на маму и сказал:

     - Вас здесь зальет водой.

     - Ничего, - ответила мама. Она вытащила из сумки платочек и повязала голову.

     Моряк поднялся в рубку. Он был капитаном. И теплоход отчалил.

     Из Гурзуфской бухты дул сильный ветер и поднимал волну. А нос теплохода разбивал волну, и брызги крупными каплями падали на нас. Несколько капель упало на мамин платок. На том месте, где стоял бульдог Джаз, появилось большое пятно. Мое лицо тоже было мокрым. Я облизнул губы и закашлял от соленой морской воды.

     Все пассажиры ушли на корму, а мы с мамой остались на прежних местах.

     Наконец теплоход причалил, и я увидел деда - маминого папу. Он был в парусиновой куртке и матросской тельняшке. Когда-то дед плавал корабельным коком, а теперь он работал поваром в городской чебуречной. Делал чебуреки и пельмени.

     Теплоход ударился о деревянный помост, матрос укрепил причальный трос. Капитан высунулся в окошко:

     - Привет коку! В Ялту собрался?

     - Привет, капитан! Дочь встречаю, - ответил дед и заспешил к нам навстречу.

     А мама, как увидела деда, бросилась к нему и вдруг заплакала.

     Я отвернулся.

     Капитан снял темные очки, и лицо у него стало обыкновенным.

     - Слушай, братишка, надолго вы сюда?

     Я сначала не понял, что он обращается ко мне, а потом догадался. Рядом никого не было.

     - Мы, - говорю, - насовсем.

     - А... - Капитан понимающе покачал головой.
x x x


     Я проснулся от незнакомого запаха. Я спал во дворе под персиковым деревом. Это оно так незнакомо пахло. На скамейке сидела мама. Она была одета так же, как вчера. И поэтому мне показалось, что мы все еще в дороге, все еще не приехали. Но мы приехали. Просто мама не ложилась спать.

     - Мама, - спросил я, - что мы будем делать?

     - Не знаю, - ответила мама. - А в общем, знаю. Завтракать.

     Скрипнула калитка, и во двор вошла маленькая полная женщина в домашнем халате.

     - Здравствуйте, - сказала она, - с приездом. Я ваша соседка, Волохина Мария Семеновна. Уж как ждал вас старик! Уж как ждал! Все говорил: "У меня дочь красавица". - Соседка как-то непонятно замурлыкала. - Я-то думала, всем отцам их дочери кажутся красавицами. А теперь вижу, что не хвастал...

     - Добрый день, - перебила ее мама. - Присаживайтесь.

     - Мария! - раздался мужской голос из-за забора. - Я ухожу на работу!

     - Подождешь! - грубо ответила женщина и снова повернулась к маме. - Мой. Все ему некогда! Такая красотка и без муженька! - продолжала соседка. - Ну, здесь вы не пропадете. На курортах мужчины ласковые.

     - Перестаньте, - сказала мама и посмотрела в мою сторону.

     - Мария! - снова раздалось из-за забора. - Я ухожу!

     Соседка убежала. А мы с мамой позавтракали и пошли гулять по городу. Людей на узких гурзуфских улицах было мало. Местные работали, а отдыхающие сидели у моря. Была очень сильная жара. Асфальт перегрелся и прогибался под ногами, как подушка. Но мы с мамой ходили и ходили. Я молчал, и мама молчала. Мне казалось, что мама хочет замучить себя и меня. Наконец мы спустились к морю.

     - Можешь выкупаться, - сказала мама.

     - А ты?

     - Я не буду.

     Море было теплым и тихим. Я плыл долго и все ждал, когда мама крикнет, чтобы я возвращался. Но мама не кричала, а я уже устал. Тогда я оглянулся. Мама сидела, как-то неловко поджав под себя ноги. Я подумал, что мама похожа на раненую птицу. Один раз я нашел на озере утку с перебитым крылом, она также как-то неловко сидела. Я поплыл назад. Вылез на берег. От напряжения у меня дрожали ноги и в ушах сильно стучало. Лег животом на горячие камни и опустил голову на руки. Совсем рядом зашуршали камни, кто-то прошел чуть ли не по моей голове и остановился. Я приоткрыл глаза и увидал ноги в исцарапанных и сбитых от постоянного хождения по камням сандалиях. Я поднял голову. За маминой спиной стояла маленькая девочка и рассматривала собак на платке. Когда она заметила, что я уставился на нее, то отвернулась от собак.

     - Тебя как зовут? - спросил я.

     - Сойка, - ответила девочка.

     - Сойка? - удивился я. - Это птичье имя. А может быть, ты лесная птица из породы воробьиных?

     - Нет. Я девочка. Я живу на Крымской улице, дом четыре.

     "Ну, Сойка так Сойка, - подумал я. - Мало ли каких имен не придумывают родители для своих детей! У нас, например, в классе учился мальчик, которого звали Трамвай. Его отец был первым вагоновожатым на первой трамвайной линии, проложенной в городе. Это было, можно сказать, историческое событие. В честь этого он дал своему сыну имя Трамвай. Не знаю, как они называют его дома: Трамвайчик, или Трамчик, или Трамваюшко? Язык сломаешь. Комедия. А Сойкин отец, вероятно, охотник".

     - Сойка, - спросил я, - твой отец охотник?

     - Нет. Он колхозный рыбак. Бригадир.

     Мама повернулась, посмотрела на Сойку и сказала:

     - Ее зовут не Сойка, а Зойка. Правда? (Девочка кивнула.) Просто она еще маленькая и не выговаривает букву "з". - До свидания, Зойка, - сказала мама.

     - До свидания, Сойка, - сказал я. Теперь мне больше нравилось имя Сойка. Смешное имя и какое-то ласковое.

     Деда дома не оказалось. Он пришел значительно позже, когда на соседнем дворе уже раздавались голоса курортников. Наша соседка сдавала внаем комнаты приезжим.

     Дед пришел веселый. Он похлопал меня по плечу и сказал:

     - Ну, вот что, Катюша (это так зовут мою маму), завтра пойдешь наниматься на работу. Я уже договорился. В санаторий, по специальности, медицинской сестрой.

     - Вот это хорошо! - сказала мама.

     И вдруг дед вскипел. Он даже закричал на маму:

     - Долго ты будешь в прятки со мной играть? Что у тебя случилось?

     Мама рассказала деду про дядю Николая и про то, что он говорил о папе.

     - Все это твои придирки к Николаю. Он хороший парень.

     - Он был бы плохим отцом для Толи, - упрямо сказала мама.

     - Толя, Толя! Семь пядей во лбу. Толя первое время мог бы пожить у меня.

     - Я не останусь без мамы, - сказал я. - И она тоже никуда не поедет. Я не люблю дядю Николая.

     - А ты-то что? Ты даже не знал своего отца. Николай его обидел! А если Николай прав, если он до сих пор где-нибудь живет там, в чужой стране?

     Дед сказал страшное. "Папа живет там, в чужой стране? - подумал я. - Значит, он просто предатель".

     - Этого не может быть, - сказал я.

     - Много ты понимаешь в людях! - ответил дед.

     - Отец, сейчас же замолчи! - закричала мама. - Подумай, что ты говоришь?..

     Последних слов ее я уже не слышал. Я выскочил из дому и побежал по темным улицам Гурзуфа.

     - Толя, Толя! - послышался голос мамы. - Вернись!.. Толя-а!..

     Я решил тут же уехать от деда, раз он мне такое сказал. Он, видно, меня ненавидит, потому что я как две капли воды похож на своего отца. И мама из-за этого никогда не сможет забыть про папу. У меня не было ни копейки денег, но я прибежал на пристань. Там стоял тот самый теплоход, на котором мы приехали в Гурзуф. Я подошел к капитану и спросил:

     - На Алушту?

     - На Алушту!

     Я думал, что капитан меня узнает, но он меня не узнал. Я немного прошелся по причалу и снова подошел к капитану:

     - Товарищ капитан, вы меня не узнали? Мы вчера приехали с мамой на вашем теплоходе.

     Капитан внимательно посмотрел на меня.

     - Узнал. А ты куда один так поздно?

     - Надо в Алушту, срочно. А денег у меня нет, не успел у мамы захватить. Пропустите без билета, а я потом вам отдам.

     - Ладно, садись, - сказал капитан. - Довезу.

     Я проскочил на теплоход, пока капитан не передумал, и уселся на последней скамейке, в углу.

     Теплоход отчалил, качаясь на волнах. За бортом мелькали береговые огоньки. Они все больше и больше удалялись, а впереди было черное ночное море. Оно шумело за бортом, обдавало меня холодными брызгами.

     Ко мне подошел матрос и сказал:

     - Эй, паренек, тебя капитан зовет в рубку.

     Я встал и пошел. Идти было трудно, сильно качало, и палуба уходила из-под ног.

     Капитан стоял за рулем и смотрел в темноту. Не знаю, что он там видел. Но он смотрел пристально и изредка крутил колесо то в одну, то в другую сторону. Над ним горела тусклая электрическая лампочка, и такие же лампочки горели на носу и на корме теплохода. Наконец капитан оглянулся:

     - Ну, что там у тебя стряслось?

     Я промолчал. Мне нечего было говорить этому чужому человеку. Но он ко мне пристал, и я в конце концов сказал:

     - С дедом поругался...

     - Так, - сказал капитан и снова уставился в темноту.

     Я начал говорить, что уезжаю к своему приятелю Лешке и там как-нибудь устроюсь, но тут наш теплоход загудел и заглушил все мои слова.

     - Так, - снова сказал капитан, - а как же мама? Ох эти гордые сыновья - они всегда думают только о своей персоне! А что бы им подумать о маме?

     - Маму жалко, - ответил я.

     - А деда не жалко? Старик погорячился, а ты сразу в амбицию.

     Я не стал отвечать капитану - ведь он ничего не знал...

     - А твой дед славный человек. Чебуреки делает - пальчики оближешь.

     - Это не самое главное. - Я со злостью отвернулся.

     Навстречу нам шел катер. Он тоже в ответ загудел. Катер был маленький, его почти не было видно в ночном громадном море, только электрические лампочки, которые висели на нем, плыли, раскачиваясь на волнах.

     - У него три сына на войне погибли, - сказал капитан. - Здесь, в Крыму, мы вместе воевали. Несколько дней были в бою. Устали и ночью легли поспать, крепко прижавшись друг к другу. А утром встать не можем, примерзли к земле. Поотрывались - и в бой. Они все трое так и погибли в этом бою. Холодно было воевать.

     Капитан замолчал. Из-за шума волн и гула машины говорить было трудно, приходилось все время кричать. Мы молчали до самой Алушты. Когда причалили, я повернулся и пошел. Медленно так. Вышел на пристань. Постоял. Потом появился капитан. Он мне сказал:

     - Я на твоем месте вернулся бы назад. Нехорошо так. Завтра я к вам зайду и все улажу. Мы с твоим дедом старые друзья.

     - Не могу я.

     - А я все же на твоем месте вернулся бы назад. Мать сейчас небось по всему Гурзуфу бегает, тебя ищет. - Капитан закурил. - Привычка с войны. Никак не могу бросить курить. Ну, пошли в обратный рейс. - Капитан бросил папиросу в море и тяжело прыгнул на палубу теплохода. А я следом за ним. Сел на свое старое место и просидел до самого Гурзуфа. Когда причалили, я услыхал голос деда:

     - Костя, ты не видел, мой паренек не уезжал с тобой рейсом на Алушту?

     Капитан промолчал. Тогда я сказал:

     - Здесь я! - и вышел на пристань.
x x x


     Мама и дед уходили на работу рано и я оставался один. Каждое утро я просыпался от одних и тех же слов: "У-ух ты, зайчишка мой! У-ух ты, зайчишка какой!" Это наш сосед Волохин играл со своим маленьким сынишкой, пока его жена торговала персиками на базаре.

     Но сегодня Волохин не играл с сыном, а отчаянно ругал свою жену. Я вышел на улицу. У Волохиных калитка была открыта, и по двору с ребенком на руках расхаживал Волохин - длинный белесый мужчина. Он помахал мне рукой и заискивающе попросил:

     - Моя ушла и пропала. А мне надо уходить. Посиди, пожалуйста, с зайчишкой.

     Не успел я опомниться, как "зайчишка" оказался у меня на руках, а Волохина и след простыл.

     Ребенок был толстый, лицо у него было как помидор. Я начал его трясти и раскачивать, но он не произносил ни звука. "Немой какой-то, - подумал я. - Ни разу не слышал его голоса". У меня устали руки, и я опустил "зайчишку" на землю. И вдруг он как заорет. Пришлось снова взять его на руки и продержать до прихода Волохиной.

     - Мой длинный уже убежал? - спросила Волохина. - Дырявая калоша! Другие мужья с женами на базаре торгуют. А этому неудобно. Он физрук в санатории, и его могут узнать отдыхающие. Начальник!

     Я выскользнул в калитку и направился к морю. Шел по набережной и стучал палкой о железную изгородь городского парка, в который никого из местных жителей не впускали. Там построили санаторий. И тут я увидел Волохина - он играл в теннис с толстым мужчиной.

     Волохин заметил меня, подбежал к изгороди. Он вытер со лба пот рукой и сказал:

     - Работаю. Восстанавливаю нормальный вес у больного. Ну как, моя ругалась?

     - Ругалась.

     - Жестокая женщина. - Он рассмеялся. - Но хозяйка первый сорт. Во всем у нее расчет. Давай заходи.

     - Меня же не пропустят, - сказал я.

     - Давай заходи. - Волохин тряхнул головой. - Я дам команду.

     Я подошел к входу в парк.

     - Ивановна, запомни этого паренька, - сказал Волохин контролерше. - Чтобы всегда, в любой час, его пропускали.

     Весь день я проторчал в парке, подавал волейболистам мяч, играл с толстым курортником вместо Волохина в теннис. А вечером, когда вернулся домой, застал у нас Волохину. Она разговаривала с мамой.

     - Народу в этом году приехала тьма. Ты почему, Катерина, не сдаешь комнаты? Лишние деньжонки не в тягость карману.

     - У нас тесно, - ответила мама.

     - Слушай, что я тебе скажу. - Волохина наклонилась к маме. - У меня отдыхающих уже много, в милиции больше не пропишут, а места еще есть. Ты давай оформляй их на свою площадь в милиции, а жить они будут у меня. Десять рублей тебе за это.

     - Нет, - ответила мама. - Нам своих денег хватает.

     - Даровые же деньги...

     - Толя, ты ужинать будешь? - спросила мама.

     - Да, - ответил я и посмотрел на Волохину.

     - Ишь какие! - сказала она со злостью. - Разыгрывают из себя честных. А у самой-то муженек!.. Это всем известно.

     Волохина хлопнула калиткой и ушла. Мы с мамой сидели молча и про ужин забыли. А Волохина стояла у забора и громко разговаривала с какой-то отдыхающей про войну, про то, как ее муж честно воевал, а некоторые сдавались в плен.

     На другой день, когда я проходил мимо парка, меня окликнул толстый курортник и позвал играть в теннис. У входа я наскочил на Волохина.

     - А, сосед, - сказал Волохин. Он взял меня за плечо и подвел к контролерше. - Ивановна, чтоб больше этого паренька здесь не было. Ходят всякие посторонние. До свидания, дорогой! - И Волохин помахал рукой. - Привет маме!

     Я не знал, что делать. Если бы я был взрослым, то подрался бы с Волохиным. Я взобрался на гору к развалинам старинной татарской крепости и просидел там целый день. Когда я возвращался домой, то увидел маму, а в нескольких шагах позади нее дядю Костю. Я не стал их нагонять, а пошел следом.

     Так мы шли друг за другом. Дядя Костя почему-то не догонял маму. А я не догонял ни маму, ни дядю Костю.

     У калитки нашего дома прогуливался Волохин с ребенком на руках.

     - А у этой женщины, зайчишка, - показал Волохин на мою маму, - муж бяка.

     Мама ничего не ответила Волохину и прошла в калитку, а к нему подошел дядя Костя.

     - Вот что, почтенный, - сказал дядя Костя, - если ты еще раз скажешь эти слова, я тебе... В общем, будешь иметь дело со мной!

     - Но-но-но... - Волохин отступал к своей калитке. - Осторожнее! У меня ребенок на руках.

     Я подошел вплотную к дяде Косте. Лицо его стало красным. Я подумал, что он сейчас ударит Волохина, но он тихо сказал:

     - Великолепный негодяй. Прикрывается ребенком.

     Мама ждала нас во дворе. Она сказала мне:

     - Зря мы приехали в Гурзуф. Все у нас здесь не ладится.

     - Да бросьте вы обращать внимание на всяких негодяев! - сказал дядя Костя.

     А я подумал, что мама права. Жили бы мы на старом месте, там хоть Лешка был. Он верный друг.

     Дядя Костя ушел. Мы с дедом сидели во дворе, когда почтальон принес мне новое письмо от Лешки. Я разорвал конверт. В нем, кроме маленькой Лешкиной записки, оказалось еще одно письмо, в белом конверте, с обратным адресом, написанным не по-русски. Скоро я разобрал, что оно было из Чехословакии. "Странно, - подумал я. - Маме письмо из Чехословакии". Я подержал его в руках, и неясная тревога вдруг овладела мной. Почему-то не хотелось бежать к маме с этим письмом. Но тут мама сама вышла во двор.

     - Толя, ты не видел моего платка? - спросила мама. - Ах, как жалко! Кажется, я его потеряла. Милый платочек. И память о нашем городе.

     - Мама, - сказал я, - тебе письмо из Чехословакии. Леша переслал. Оно прибыло на наш старый адрес.

     - Из Чехословакии? - удивилась мама и сразу забыла про платок.

     Дед поднял голову. Мама торопливо надорвала конверт - я видел: у нее дрожали руки - и вытащила письмо.

     - Почерк Карпа, - сказала она. - Я не могу читать: дрожат руки и мелькает в глазах... Ничего не вижу...

     - Толя, читай, - сказал дед.

     Я взял из маминых рук письмо. Там было несколько пожелтевших тетрадочных страничек. А первым лежал новенький белый листок бумаги, исписанный крупными, ровными буквами.

     Я начал читать:

     - "Дорогой товарищ Катерина Нащокова!

     Пишет Вам письмо старый чех, дед Ионек. Точнее, пишет не дед, он не знает русского языка, а его внучек Зденек.

     Слава богу, наконец-то я нашел вас. Теперь получу ответное письмо, и тогда я успокоюсь.

     Пересылаю письмо вашего мужа, погибшего на чехословацкой земле. Я должен был давно отправить вам это письмо, но во время фашистской оккупации письмо у меня хранилось отдельно от конверта с адресом. И конверт пропал, когда фашисты сожгли мой дом. Несколько лет я узнавал вашу фамилию, ведь в письме ее не было. Я писал много писем в Советский Союз, но по одним именам - Карпишек (так мы звали вашего мужа) и Катерина - много ли узнаешь?

     Наконец я разыскал одного чеха-партизана из отряда вашего мужа. Он жил в Высоких Татрах. Я поехал к нему. Он меня отправил к другому партизану в Братиславу. В общем, я объездил десять человек. Все помнили русского, а фамилии его не знал никто. Командир партизанского отряда знал, но он погиб. Мой сын знал, но он тоже погиб. А потом, когда узнали вашу фамилию, начали искать ваш адрес. На это понадобилось немало времени.

     Дорогая панна Катерина!

     Приезжайте к нам в гости. Берите сына и приезжайте. Здесь у нас в селе в каждом доме примут вас, как родную. Приезжайте, будьте ласковы. До скорого свидания. Ваш Ионек Брейхал".

     Я отложил письмо деда Ионека и посмотрел на папин почерк, на листки бумаги, пожелтевшие и высохшие. Они стали как крылья бабочек в коллекции или листья и травы в гербарии. И, не поднимая головы, я начал читать папино письмо.

     - "Дорогие Катя и Толя! Давно вы не получали моих писем, а это мое последнее письмо. Больше мне уже не придется ходить по земле. На рассвете я буду в руках гестаповцев. Но сначала по порядку.

     Мы возвращались с боевого задания. Бомбили тылы врага. Летели мы в одиночку. Наш самолет получил повреждение и отстал от основной группы. Над Чехословакией самолет загорелся, и я приказал всем прыгать. Последним прыгнул сам.

     В ту минуту, когда я приземлился и погасил парашют, меня окружили фашисты. Их было человек десять. Они обыскали меня, отняли пистолет и твое письмо. Документы в полеты мы не брали.

     "Один?" - спросил офицер.

    

... ... ...
Продолжение "Хорошим людям - доброе утро" Вы можете прочитать здесь

Читать целиком
Все темы
Добавьте мнение в форум 
 
 
Прочитаные 
 Хорошим людям - доброе утро
показать все


Анекдот 
Новые условия получения кредита - выбить деньги с предыдущего заемщика.
показать все
    Профессиональная разработка и поддержка сайтов Rambler's Top100