Вход    
Логин 
Пароль 
Регистрация  
 
Блоги   
Демотиваторы 
Картинки, приколы 
Книги   
Проза и поэзия 
Старинные 
Приключения 
Фантастика 
История 
Детективы 
Культура 
Научные 
Анекдоты   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Персонажи
Новые русские
Студенты
Компьютерные
Вовочка, про школу
Семейные
Армия, милиция, ГАИ
Остальные
Истории   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Авто
Армия
Врачи и больные
Дети
Женщины
Животные
Национальности
Отношения
Притчи
Работа
Разное
Семья
Студенты
Стихи   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Иронические
Непристойные
Афоризмы   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рефераты   
Безопасность жизнедеятельности 
Биографии 
Биология и химия 
География 
Иностранный язык 
Информатика и программирование 
История 
История техники 
Краткое содержание произведений 
Культура и искусство 
Литература  
Математика 
Медицина и здоровье 
Менеджмент и маркетинг 
Москвоведение 
Музыка 
Наука и техника 
Новейшая история 
Промышленность 
Психология и педагогика 
Реклама 
Религия и мифология 
Сексология 
СМИ 
Физкультура и спорт 
Философия 
Экология 
Экономика 
Юриспруденция 
Языкознание 
Другое 
Новости   
Новости культуры 
 
Рассылка   
e-mail 
Рассылка 'Лучшие анекдоты и афоризмы от IPages'
Главная Поиск Форум

Брекетт, Ли - Брекетт - Танцовщица с Ганимеда

Фантастика >> Зарубежная фантастика >> Брекетт, Ли
Хороший Средний Плохой    Скачать в архиве Скачать 
Читать целиком
Ли Брэкетт. Танцовщица с Ганимеда

-----------------------------------------------------------------------

Leigh Brackett. The Dancing Girl of Ganymede. Пер. - И.Полоцк

-----------------------------------------------------------------------

1. БРОДЯГА


    Тони Харра вышел на базарную площадь Камара, направляясь к улице Игроков. Кислое вино тяжело плескалось у него в желудке, в карманах было пусто, и он не спешил. Ждал его проигрыш или удача - спешить все равно было некуда. Он бездельничал, а где и бездельничать землянину, как не на Камаре?

    Ветерок неторопливо бродил по узкими улочкам, и пламя факелов, которые испокон веков горели под низким красным небом, колыхалось под его порывами. Пахло жаром и серой вулканического сердца Ганимеда. Даже здесь, на плато, вознесенном на тысячу футов над джунглями, от этих запахов было некуда деться. Но панельные крыши домов были широко раздвинуты, ибо иного воздуха для дыхания все равно не было.

    Над суетой и гулом базара в непроглядной тьме космоса висела огромная, ослепительно желтая звезда Солнца. Половину небосвода занимала туманная громада Юпитера, перетянутая пурпурными, алыми и серыми полосами. В пространстве между Солнцем и Юпитером плыла вереница лун, которые, сверкая отраженным друг от друга свечением, вспыхивали, блестели и сияли.

    Харру не волновала эта величественная картина. Слишком давно он любовался ею.

    Он протолкался через площадь к тому ее месту, где улица Игроков сливалась с улицами Девственниц и Воров; по пятам за ним мохнатой тенью следовал Ток, абориген, дитя лесов с глазами лемура, который принадлежал Харре и преданно любил его.

    Харра почти пересек площадь, когда услышал стремительные ритмы музыки. Ток внезапно выкинул лапку, похожую на руку человека, схватил своего хозяина за рубашку и сказал: "Господин - ждать!"

    Удивившись тревожным ноткам в его голосе, Харра повернулся и открыл было рот, чтобы ответить, но не вымолвил ни слова. Его остановило выражение глаз Тока. За их странной растерянностью чувствовался откровенный страх.

    Обогнав Харру, абориген превратился в бесформенный темный сгусток, затерявшийся в бликах света от факелов и лун. Вскинув голову, он принюхивался к порывам ветра. Ноздри его подрагивали, и постепенно все хрупкое тельце стало сотрясаться дрожью, словно каждый вдох переполнял его ужасом. Он постепенно стал подбираться и съеживаться, пока не потерял всякое сходство с человекоподобным созданием, превратившись в зверька, готового спасаться бегством.

    - Господин, - прошептал он. - Зло, господин... зло и смерть. Их несет ветер.

    Харра подавил охватившую его дрожь. Он ничего не видел, кроме заполненной народом площади, на которой кипела многоязычная жизнь Камара, где не было ни границ, ни законов и где обитал покинутый и заброшенный сброд Внешних Миров, перемешанный со смуглыми уроженцами Ганимеда. Единственной странностью тут была музыка, но в ней не слышалось ничего зловещего. Дудочка, барабан и арфа с двумя деками - мелодия была грубой и варварской, но пробирала до костей.

    Но Ток, стоя к Харре вполоборота, уставился на него глазами существа, увидевшего нечто запретное и взмолился:

    - Уходить! Уходить назад, господин! Ветер полон смерть!

    Пока он уговаривал Харру, другие его соплеменники стали торопливо покидать площадь - пушистые человекоподобные создания, затерянные вдали от своих родных джунглей.

    - Демоны! - проверещал один из них на бегу. - Демоны с глазами, полными тьмы!

    - Уходить, господин, - прошептал Ток.

    Он произнес это с такой убедительностью, что Харра едва не подчинился, но затем взял себя в руки и рассмеялся.

    - В чем дело, Ток? - спросил он на примитивном наречии аборигенов. - Я не вижу никаких демонов.

    - Они там. Пожалуйста, господин!

    - Чушь. - Харра позвенел мелочью в кармане. - Или я выиграю пару монет, или же тебе придется красть, чтобы нам прокормиться. Иди сюда.

    Он потрепал дрожащего Тока по плечу и, раздвигая толпу, продолжил путь через площадь. Теперь он в самом деле заинтересовался. Он хотел выяснить, что так напугало Тока и из-за чего аборигены пустились в бегство.


    Он увидел танцующую девушку, которая красно-белым вихрем кружилась на грязных камнях под аккомпанемент дудки, барабана и арфы; играли трое мужчин - скорее всего ее братья.

    Судя по украшениями и драному платью, она была Бродягой - те представляли собой нечто вроде межпланетных цыган, одно из огромных неприкаянных племен космоса, которые скитались от планеты к планете, не принадлежа ни к одной из них. В крови их смешались следы всех рас Системы, способных к перекрестному оплодотворению, и они считались париями даже в самых нижних слоях общества.

    Некоторое количество их обитало и на Камаре, но девушка явно была новенькой. Встреться Харра с ней раньше, он бы ее запомнил. Он подумал, что мужчина не в состоянии забыть такую девушку. От ее глаз невозможно было оторваться.

    Полуголая в своих ярких лохмотьях, она продолжала плясать в неверном свете факелов, перебирая маленькими белыми ножками. Волосы у нее были цвета темного золота, а на личике улыбающегося ангела выделялись непроглядно черные глаза.

    В темных расширенных зрачках не было и тени улыбки. А в выражении глаз - ничего общего с непринужденной радостью гибкого тела. В их тлеющей искорками глубине таились печаль и гнев - Харре никогда не приходилось видеть взгляда, полного такой горькой ярости.

    Он протолкался вперед, к краю открытого пространства, на котором она танцевала, и остановился так близко к ней, что пару раз, когда девушка скользнула мимо, Харры коснулась копна распущенных волос.

    И, глядя на танцовщицу, он почувствовал нечто странное.

    Музыка была пронизана чувственностью, и каждый шаг танца был откровенным приглашением, древним, как само человечество. Каким-то удивительным образом девушка, воспринимая примитивные животные ритмы, преобразовывала их в нечто нежное и манящее. И перед Харрой всплыли давние воспоминания о серебряных березах, колышущихся на ветру.

    Внезапно она остановилась перед ним, высоко вскинув над головой руки и подрагивая в такт тоскливой дрожащей ноте красной дудочки. Она смотрела на него, смуглого мускулистого землянина, и во взгляде ее была ненависть.

    Харре показалось, что эта ненависть, страстная и неуемная, обращена на него лично, и мощь ее поразила его. Он хотел было что-то сказать, но девушка снова сорвалась с места, как лист под ветром, подхваченная мощным аккордом музыки.

    Он остался стоять на месте, застыв в ожидании, охваченный внезапным восхищением, с которым ему не хотелось расставаться. Пока он глазел, между его ног, поскуливая, скользнула маленькая коричневая дворняжка.

    Собаки на Камаре вели себя точно так же, как и на всех прочих мирах, лежащих в отдалении от родной Земли. Потерянные или брошенные командами кораблей, что приходили сюда из космоса, они рылись в отбросах и бродили по душным, в пару, улицам. Внезапно Харра дернулся, услышав новые для этого базара звуки.

    Узкие улочки, как всегда были полны разноголосицы и шума, и резкие стремительные ритмы музыки заполняли площадь. Но коричневая дворняжка задрала морду к небу и завыла, издав длинный истошный вопль; где-то рядом его подхватила другая собачья глотка, и еще одна, и другая - пока наконец вся площадь не завибрировала от них. Харра слышал, как эти скулеж и вой шли все дальше и дальше, удаляясь по извилистым улочкам на темные окраины Камара, полный ужаса собачий голос сплетался с другим, и землянин почувствовал, как по спине у него пробежал холодок.

    Что-то страшное было в этом предупреждении, которое пришло из далекого прошлого Земли, не изменившись даже на этой чужой планете.

    Музыка поперхнулась и смолкла. Девушка остановилась и застыла в полуизгибе. На площади воцарилось молчание, и постепенно стихли людские голоса. Город застыл, прислушиваясь к вою своих псов.

    Харра поежился. Толпа стала смущенно переминаться с ноги на ногу, и к собачьему вою примешался людской говорок. Танцовщица медленно расслабилась, меняя позу, и собралась.

    Чье-то мускулистое тело ткнулось Харре в колени. Посмотрев вниз, он увидел могучего волкодава, который, припадая к земле, выбирался на свободное место. Только тут он увидел, что площадь полна собак, которые мохнатыми тенями скользили меж ног у людей. Они кончили выть, эти псы, и лишь порыкивали и скулили, поблескивая белыми клыками.

    Маленькая дворняжка сдавленно зарычала. И вдруг, сорвавшись с места, перемахнула мощеную полосу и, распластавшись в воздухе, устремилась к горлу танцовщицы.
2. БРАТЬЯ


    Она не вскрикнула. А движением четким и стремительным, как у того же пса, обеими руками перехватила в полете жилистое коричневое тело. Харра увидел, что девушка на долю секунды застыла в таком положении, держа на весу беснующееся животное, которое хрипело, стараясь дотянуться до нее. Прищуренные глаза танцовщицы горели холодным черным пламенем бесстрашия.

    Затем она швырнула пса в челюсти волкодава, который вцепился в него, и рычащий клубок покатился по земле.

    И тут начался бедлам, для которого не хватало только такого акта жестокости. Толпа в панике хлынула с площади, стремясь как можно скорее покинуть ее. Собаки и люди смешались в орущей и визжащей кутерьме. Что-то привело животных в бешенство, и они отчаянно рвали и кусали всех и вся, что попадалось им на пути. Камни мостовой окрасились кровью, в свете факелов блеснуло оружие, и порывы горячего ветра разносили крики ярости.

    В свалке на площади участвовали только люди и собаки. Аборигены исчезли все до одного.

    Мгновенно собравшись, Харра устоял на ногах. Он заметил, как девушка мелькнула рядом и, развернувшись, с силой опустила дуло пистолета на голову животного с огромной пастью, что кинулось на нее со спины. Но когда он попытался увидеть ее снова, та уже пропала.

    Толпа сдавила его и понесла в том направлении, где исчезла танцовщица. Сделав несколько шагов, Харра запнулся и увидел под ногами красные лохмотья, а в прорехах - белое тело. Девушка пыталась встать. Работая кулаками и локтями, он расчистил свободное пространство рядом с ней. Через секунду она вскочила на ноги, как дикая кошка, орудуя длинными ногтями и разбрасывая груду тел, которые угрожали раздавить ее.

    Страха в ней так и не было.

    Харра ухмыльнулся и, схватив девушку, перекинул ее через плечо. Та была маленькой и на удивление легкой. Он позволил толпе нести их, стараясь лишь удержаться на ногах и безжалостно пиная собак и людей.

    Откуда-то из лохмотьев девушка вытащила маленький нож. Вися вниз головой на плече у землянина, она засмеялась и снова спрятала его. Харра подумал, как хорошо быть такой смелой, но вряд ли ей стоило бы так веселиться. Прильнувшее к нему тело было упругим, как стальная пружина.

    Он увидел перед собой зев улицы и, когда их внесло туда волной людей и собак, спасавшихся бегством, постарался пробиться поближе к стене. Улица была скопищем домов самой разной постройки, и наконец Харра нашел проем между двумя из них, где когда-то находилась коновязь. Протолкавшись туда, он поставил девушку на ноги и, прикрывая ее спиной, перевел дыхание; работая руками и ногами, он отшвыривал всех, кто приближался к нему.

    Он знал, что девушка не сводит с него глаз. В этом узком пространстве они стояли вплотную друг к другу. Ее не сотрясала дрожь, и дыхание у нее было ровным и спокойным.

    - Почему ты так посмотрела на меня, там, на площади? - спросил он. - У тебя было что-то лично ко мне, или ты просто ненавидишь всех мужчин?

    - Ты вытащил меня, чтобы только получить ответ на этот вопрос? - Ее английский был безукоризненным, без малейшего акцента, а чистый и мягкий голос - столь же прекрасным, как и тело.

    - Может быть.

    - Ну и хорошо. Да, я ненавижу всех мужчин. И женщин тоже... особенно женщин.

    Сообщила она это сухо и деловито. У Харры не было оснований усомниться в том, что она имела в виду. Он поверил каждому ее слову. Потом вспомнил маленькое лезвие, которое она могла всадить ему в спину, и внезапно ему стало как-то не по себе.

    Развернувшись, он успел перехватить ее кисть. Улыбнувшись, девушка позволила ему отнять нож.

    - Страх, - сказала она. - Вечный страх, где бы ты ни был.

    - Но ведь ты не боишься.

    - Нет. - Она смотрела мимо него, разглядывая улицу. - Толпа редеет. Я пойду искать братьев.

    Крупный грязно-рыжий пес ублюдочной породы сунул морду в нишу и зарычал. Харра пнул его, и тот неохотно отпрянул, ощерив пасть и не отрывая от девушки налитых кровью глаз.

    - Я бы не рискнул, - сказал Харра. - Псы, похоже, тебя недолюбливают.

    Она засмеялась.

    - На мне ни царапины. Посмотри на себя.

    Харра последовал совету. Многочисленные ссадины кровоточили, а одежда превратилась в лохмотья. Он покачал головой.

    - Что за дьявольщина в них вселилась?

    - Страх, - ответила девушка. - Вечный страх. Я пойду.

    Она вывернулась у него из-за спины, но он остановил ее:

    - О нет. Я спас тебе жизнь, леди. И ты не можешь так легко покинуть меня.


    Он положил руку на плечо танцовщицы. Плоть ее была прохладной и упругой, и пряди густых рыжеватых волос скользнули у него меж пальцев. Харра не имел представления, какая в ней смешалась кровь, но девушка ни на кого не походила, и в сиянии лун он любовался ее невыразимым обаянием. В мягком мерцании волос и кожи, в огромных спокойных глазах было что-то от лунного света.

    Отверженная, уличная танцовщица, пария в пурпурных лохмотьях - в ней было что-то магическое. Харру неудержимо влекло к ней. Интуитивно он чувствовал, что лучше держаться от нее подальше и позволить ей исчезнуть, ибо ее странность была выше его понимания. Но он этого не сделал. Не мог.

    Нагнувшись, он легким поцелуем коснулся ее лба.

    - Как тебя зовут, маленькая бродяжка?

    - Маритт.

    Харре было знакомо это слово из лексикона lingua franca воровского мира. Он улыбнулся.

    - Почему вы называете себя Отверженными?

    Девушка мрачно уставилась на него темными глазами.

    - Я не из тех, кого может любить мужчина.

    - Ты пойдешь ко мне домой, Маритт?

    - Предупреждаю тебя, землянин, - прошептала она. - Я смерть!

    Рассмеявшись, он сгреб ее в объятия.

    - Ты ребенок, а дети не должны жить в ненависти. Идем ко мне, Маритт. Я буду осыпать тебя поцелуями, накуплю тебе красивых вещей и научу смеяться.

    Она помедлила с ответом. На лице ее было рассеянное мечтательное выражение, словно она прислушивалась к каким-то далеким голосам. Наконец она пожала плечами.

    - Хорошо. Я пойду.

    Они двинулись бок о бок. Улица уже опустела. Со стороны базара доносились какие-то невнятные тревожные звуки, но они были далеко. По пустынным улицам, залитым светом вереницы лун, Харра вел девушку к своему дому.

    Держась рядом с ней, он обнимал ее. Он был полон какого-то странного восторга, и плохое настроение окончательно покинуло его. Тем не менее ему не давала покоя мысль о том, что отделяло его от этой девушки и смысла чего он никак не мог уловить. В сердце у него гнездились сомнения и едва ли не страх. Он понятия не имел, кого обнимал, кто был в кольце его рук - ребенок, женщина или чуждое, пугающее своей непонятностью создание.

    Он вспомнил вопли аборигенов о смерти и демонах. Он вспомнил, как завывали собаки. Ему осталось только удивляться силе охватившего его влечения.

    Но девушка была так очаровательна, а маленькие белые ножки так легко скользили в пыли дороги рядом, что он не мог позволить ей уйти.

    Они миновали базар, и тот остался у них за спиной. Теперь их окружала тишина, которой дышали слепые стены домов, но неожиданно из тени перед ними беззвучно, словно привидения, появились два человека и преградили им путь.

    Один был землянин - могучий, широкоплечий, с грубыми чертами лица, вид которого давал понять, что с места его не сдвинуть. Другой венерианин, тонкий и изящный, со блестящими светлыми волосами. Оба были вооружены. В той позе, в которой они неподвижно стояли, не произнося ни слова, было что-то бесконечно зловещее, и в лунном свете синевато поблескивал металл их оружия.

    Харра остановился, вскинув руки. Маритт сделала шаг вперед и в сторону, отстранившись от него, и встала, как ощетинившаяся кошка.

    - В чем дело? - спросил Харра. - Что вам надо?

    - Нам нужна эта... эта девушка, а не ты, - ответил землянин. У него был низкий глухой голос, и он запнулся на слове "девушка".

    Маритт развернулась. Она была готова кинуться мимо Харры в ту сторону, откуда они пришли, но снова застыла как вкопанная.

    - У тебя кто-то за спиной. - Маритт посмотрела на Харру, и тот с изумлением увидел, что ее глаза полны ужаса. Она боялась. На этот раз ею овладел смертный страх. - Не позволяй им забрать меня, - шепнула она. - Пожалуйста, не отдавай меня им! - И словно про себя пробормотала: - Скорее! Ну же, скорее!

    Она помялась на месте, озираясь по сторонам, как зверек, который ищет пути бегства, но спасения не было.


    Харра глянул через плечо. Откуда-то возник третий, который с пистолетом в руке перекрывал им путь отхода, - желтоглазый марсианин с волчьей усмешкой. В Харре запульсировал сигнал тревоги. Они столкнулись явно не с уличными грабителями, а попали в засаду, которую готовили загодя. Его с Маритт выследили и перехватили.

    - Маритт, ты знаешь этих типов?

    Она кивнула:

    - Знаю. Не по именам... но я их знаю. - Смотреть, как ее колотит от страха, было невыносимо.

    Интуитивное знание, основанное на большом опыте, подсказало Харре, что он тоже знаком с ними.

    - От вас несет законом, - бросил он и засмеялся. - Но вы забыли, где находитесь. Это Камар.

    Высокий покачал головой:

    - Мы - не закон. Это... личное.

    - Не доставляй нам хлопот, землянин, - добавил марсианин. - С тобой мы не хотим ссориться. Нам нужна всего лишь девчонка. - Он начал сближаться с Харрой, двигаясь осторожно, словно подходил к опасному животному. Остальные тоже снялись с места.

    - Расстегни пояс, - приказал Харре высокий. - И брось его на землю.

    - Не отдавай им меня, - прошептала Маритт.

    Харра опустил руки на пояс.

    Затем сделал стремительное неуловимое движение. Но те не уступали ему в быстроте, и, кроме того, их было трое. Харра едва успел выхватить пистолет из кобуры, как марсианин врезал ему рукояткой по виску. Харра рухнул и услышал, как, отброшенный чьей-то ногой, его пистолет звякнул о камни и как закричала Маритт.

    Огромным усилием он заставил себя приподняться, опираясь на руки. Перед глазами, мешая смотреть, то ползли черные полосы, то брызгали яркие вспышки. Он успел увидеть, как венерианин схватил девушку, с помощью остальных двух стараясь справиться с ней, но ее хрупкое белое тело сопротивлялось с невероятной силой, пытаясь высвободиться.

    Харра попробовал встать, но у него ничего не получилось. Через минуту все трое скрутили Маритт, заломив ей руки за спину и связав тонкие кисти. Один из троицы извлек кусок ткани, блестевшей, как металл, и накинул ей на голову.

    Похоже, они забыли о нем, когда крадучись двинулись по улице; Харре, который то и дело проваливался в темные глубины боли, показалось, что улица каким-то странным образом удлинилась. В ушах у него еще продолжали звучать глухие отзвуки драки и ругательств. Но он отчетливо запомнил последний отчаянный взгляд, который кинула на него Маритт, прежде чем блестящая ткань опустилась ей на голову, скрыв лицо.

    Сердце его разрывалось от горя, и Харру окатила волна дикой ненависти к этой троице. Он попытался встать и двинуться вслед за ними, и какое-то время ему казалось, что он преуспел в своих усилиях, но когда зрение прояснилось, он увидел, что прополз всего несколько дюймов. Он не догадывался, сколько это потребовало времени, но теперь улица была пуста, и до него не доносилось ни звука.

    - Маритт, - позвал он. - Маритт! - И, подняв глаза, увидел, что над ним стоят трое ее братьев. Они показались ему невероятно высокими, и их странно красивые лица белели в неверном свете лун.
3. НА КРАЮ


    Один из Бродяг нагнулся, взял Харру за отвороты рубашки и, без усилия поставив на ноги, уставился ему в лицо такими же, как у Маритт, глазами, черными и непроницаемыми, в которых тлели гнев и жестокость, владевшие его душой.

    - Где она? - потребовал он ответа. - Куда они дели ее?

    - Не знаю. - Харра почувствовал, что может стоять самостоятельно и попытался освободиться от хватки Бродяги. - Откуда вы взялись? Как вы...

    - Найди ее. - Рука, от которой ему не удалось избавиться, скрутила ткань рубашки так, что ворот перехватил ему горло. - Ты увел ее, землянин. Ты, собаки... произошло то, чего не должно было случиться. Ты увел ее - теперь ты ее и найдешь!

    - Отпусти, - сквозь зубы выдавил Харра.

    - Отпусти его, Келин, - сказал другой. - От мертвого толку не будет.

    Удушающая хватка неохотно разжалась. Харра сделал шаг назад. Он был разъярен и в то же время испытывал не просто страх. Снова, как и с Маритт, он почувствовал нечто странное в этом Келине. Сила, с которой рука, не дрогнув, душила его, была нечеловеческой.

    Покачнувшись, он едва не упал и понял, что еще не пришел в себя после удара и, скорее всего, не может собраться с мыслями.

    Тот, кого назвали Келином, с железной настоятельностью повторил:

    - Ее необходимо найти. И как можно быстрее. Ты понял? Ей угрожает серьезная опасность.

    Перед Харрой всплыло лицо Маритт, каким Харра видел его в последний раз. Он вспомнил и написанный на нем ужас и ту жуткую лихорадочную поспешность, с которой троица старалась справиться с девушкой. Он понял, что Келин говорит правду.

    - Мне нужен Ток, - сказал Харра. - Он сможет выяснить, где она.

    - Кто такой Ток?

    - Аборигены, - стал объяснять Харра, - знают все, что происходит на Камаре, еще до того, как это случится.

    Охваченный желанием как можно скорее добраться до своего жилья и увидеть Тока, он дернулся, но Келин резко остановил его:

    - Подожди. У меня получится куда быстрее.

    Харра остановился, и по коже у него побежали мурашки. Лицо Келина обрело то же самое странное выражение, что он видел у Маритт, словно тот прислушивался к каким-то далеким голосам. После секунды молчания Бродяга улыбнулся и сказал:

    - Ток приближается.

    Наконец Харра понял эту тайну.

    - Телепатия. Вот как вы нашли меня, вот как узнали, что случилось с Маритт. Она звала вас и просила поторопиться.

    Келин кивнул:

    - К сожалению, наши способности не всемогущи. При желании мы можем общаться друг с другом, мы можем в определенной степени контролировать мышление существ низшего порядка - например, животных или близких к ним, таких, как Ток. Но я не могу ни прочесть, ни даже уловить мысли тех, кто похитил мою сестру, - и ее лишили возможности воспользоваться своими способностями и поговорить со мной.

    - Они накинули ей ткань на голову, - сообщил Харра. - Что-то блестящее.

    - Волны мысли имеют электромагнитную природу, - сказал Келин. - Их можно экранировать.

    Все замолчали. Они стояли в пустом пространстве между глухими стенами домов и ждали. Наконец в неподвижном сплетении теней мелькнула другая тень. Медленно, с огромной неохотой, она приблизилась, и в лунном свете Харра увидел Тока. Ежась и топорщась, согнувшись, словно придавленный тяжелой ношей, Ток явно не хотел идти к ним - но влачился, как рыба на леске.

    Крючком и леской был мысленный приказ Келина. Отведя взгляд от неподвижного лица Келина, Харра увидел страх и унижение в глазах Тока, и его окатила волна гнева, хотя он и сам побаивался.

    - Ток, - мягко сказал он. - _Ток_!

    Абориген повернул голову и с безнадежной мольбой взглянул на Харру - такой же взгляд Маритт бросила на него, когда незнакомцы уносили ее. Затем Ток съежился у ног Келина и застыл, дрожа.

    Харра невольно рванулся к нему, но один из братьев Келина схватил его за руку.

    - Если ты хочешь спасти ее, стой на месте!

    Харра остановился, дернувшись от боли, ибо ему показалось, что в его плоть впились не человеческие пальцы, а пять стальных плоскогубцев.

    Келин молчал, а единственным звуком, исходившим от Тока, было тихое поскуливание. Но через несколько минут Келин сказал:

    - Он знает, где она. И приведет нас.


    Ток повернулся и пошел. Все двинулись за ним. Харра заметил, что Ток, приободрившись, двигался легко и свободно. Но страх еще не покинул его.

    Келин не отрывал от него глаз, темных и бездонных, как глубины космоса в межзвездном пространстве.

    _Демоны. Демоны с глазами тьмы_.

    Харру охватила дрожь первобытного страха. Затем он снова посмотрел на Бродяг в их цветастых лохмотьях - отверженные из племени изгнанников, за несколько монет торгующие на рыночной площади красотой своей сестры, - и волнение покинуло его.

    Он слишком доверился аборигенам, которые в каждой тени видят духов зла.

    Харра снова стал думать о Маритт и о желтоглазом марсианине, который чуть не расколол ему череп, и у него зачесались костяшки кулаков.

    Теперь у него не было при себе никакого оружия, кроме спрятанного под рубашкой ножа, но он был готов вступить в любую схватку.

    Не церемонясь, он задал вопрос, который давно вертелся на кончике языка:

    - Что эти люди хотели от нее?

    Один из Бродяг пожал плечами:

    - Она красива.

    - Не это было у них на уме, - бросил Харра. - Как и вы не это имеете в виду.

    - Старые счеты, - хрипло сказал Келин. - Кровавая вражда.

    От его голоса у Харры снова пошли мурашки по всему телу.

    Что-то странное творилось теперь на Камаре. После краткого взрыва собачьего бешенства псы исчезли с глаз. Из проемов раздвинутых крыш доносилось бормотание, и лишь в винных лавках слышалась трескотня разговоров.

    Но на улицах не было ни души. Даже собачьей.

    Харра не сомневался, что чьи-то глаза смотрят на них из темноты, точно так же, как они наблюдали за Маритт и за теми, кто похитил ее. Но это было всего лишь ощущение. Аборигены были неуловимы, как струйка дыма.

    Ток уверенно вел их, срезая путь по краю площади, где она шла под уклон. Тут начинался район, в котором Харра никогда не бывал, - Квартал Торговцев Грезами.

    Столь поэтическое имя носил лабиринт сущих крысиных нор, от которых несло невообразимыми запахами. Раздвижные панели крыш всегда были закрыты, а те немногочисленные звуки, которые удавалось расслышать, вряд ли можно было счесть человеческими голосами.

    Они подошли к дому, который стоял в конце улицы сам по себе. Похоже, он давно уже был покинут, ибо дверь густо заплели сорняки, пустившие корни и в трещинах стен.

    Не было видно ни проблеска света, не доносилось ни звука. Но Ток остановился и показал на здание.

    После секундного промедления Келин кивнул и, уже не обращая внимания на Тока, коротким жестом отпустил его. Припадая к земле, абориген сделал три прыжка и исчез в тени.

    Бесшумно ступая в пыли, Келин двинулся вперед.

    Остальные последовали за ним. К дому сбоку примыкало крыло, частично разрушенное давним землетрясением. Сквозь сгнившие половицы пробился коренастый ствол дерева, ветви которого дотянулись до верхнего края осыпавшихся стен.

    Не дожидаясь указаний Келина, Харра вскарабкался на дерево и подобрался к стропилам, с которых была видна крыша.

    Скользящие панели оказались сдвинуты. Но они тоже были подгнившими от старости, и сквозь щель Харра увидел слабое мерцание. Где-то внизу горел фонарь, и оттуда доносились мужские голоса.

    Осторожно пройдя по хрустящей кирпичной крошке, Бродяги распластались рядом с ним. В их зрачках отразилось мерцание фонаря и появилось странное непередаваемое выражение холодной жестокости.

    Харра подумал, что они забыли о нем, так же, как о Токе.

    Он сменил положение и теперь мог смотреть прямо вниз сквозь дыру в крыше. Келин оказался бок о бок с ним.

    До них донесся мужской голос, который спокойно и обдуманно произносил безжалостные слова.

    - Чтобы оказаться здесь, мы проделали длинный путь. У нас не было в нем необходимости. Мы могли спокойно жить в своих домах, предоставив беспокоиться другим. Но мы явились. Люди из другого мира - _люди_, ты слышишь меня? Из человеческой плоти и крови.

    Его широкоплечая тень черной полосой падала на пол рядом с Маритт. Тень была огромной, грозной и неподвижной. Девушка лежала на полу. Металлизированная ткань по-прежнему закрывала ей голову, а из-под нее был виден кляп, так что пленница не могла произнести ни звука. Веревку, стягивавшую ей руки, теперь заменили наручники, от которых тянулся провод к небольшому черному ящичку. Портативный генератор, в ярости понял Харра.

    - Ты крутая, - сказал человек. - Но мы тоже крутые. И мы не собираемся уходить с пустыми руками. Я еще раз задам тебе вопрос. Сколько - и где?

    Маритт замотала головой.

    Жилистая смуглая рука, которая могла принадлежать только марсианину, нажала кнопку на панели черного ящика. Тело девушки выгнулось и заколотилось в мучительных судорогах.

    Харра подобрался. За мгновение до прыжка Келин с силой ткнул землянина в плечо, и тот, проломив крышу, нырнул головой вперед.

    Раздался громкий треск прогнившего дерева. Перед Харрой на долю мгновения предстало все пространство комнаты, которое рванулось ему навстречу, - трое мужчин, задравших головы, красно-белая одежда девушки, распластавшейся на коричневом полу, черный ящичек.

    

... ... ...
Продолжение "Танцовщица с Ганимеда" Вы можете прочитать здесь

Читать целиком
Все темы
Добавьте мнение в форум 
 
 
Прочитаные 
 Танцовщица с Ганимеда
показать все


Анекдот 
В одном из интервью руководство АвтоВАЗа высказалось, что АвтоВАЗ вЂ“ это живой организм. Они и сами не поняли, насколько оказались правы.
Питается этот организм металлом, стеклом, пластмассой и резиной, а на выходе у него, как и у всякого живого организма…
показать все
    Профессиональная разработка и поддержка сайтов Rambler's Top100